Мой трон был устройством сугубо утилитарным. Так проще было подключать многочисленные провода и кабели, входившие в мое изрядно модифицированное тело. Все они были необходимы. Некоторые – энергия и охлаждение для процессоров. Другие же, и их было подавляющее большинство – данные.

Государство создает огромный поток данных. И я этим государством… заведовал. Не управлял в одиночку, а лишь координировал высшие уровни действий, заведовал политикой, курировал некоторые проекты, в том числе и те, над которыми работал самолично и удаленно. В каком-то смысле можно сказать, что я и создал это самое государство, но это уж чересчур – умаляет достижения всех тех жителей Марса, которые сумели пережить Крах, последовавшие сотни, а то и тысячи лет разрухи, войн, умирающей и латанной-перелатанной инфраструктуры…

В итоге Марс был подчинен Культу Машины. И я, Генерал-Фабрикатор, находился на его вершине. Командовал флотами. Направлял общий путь. Создавал – или переоткрывал забытое. Мы многое потеряли за Темные Века. Но сумели выкарабкаться.

О Земле такое сказать было сложнее. Прямо сейчас, в одном из потоков сознания, я наблюдал прямую трансляцию со спутников – очередной самозваный Император пытался объединить разбросанные, враждующие племена. И, надо сказать, вот у этого был неплохой прогресс.

Инфосфера колыхнулась, и я понял, что сегодня привычный ритм бесконечной работы будет нарушен. Кое-кто решил, что ему недостаточно установленной иерархии – и нарушил священные протоколы информационной безопасности, взломав двери, ведущие в мой зал.

Я потянулся к Преторианской Гвардии, дремавшей на вечном посту. Результат? «Доступ запрещен». Я был изолирован от собственный солдат. Простая логика, натравленная на сочетание фактов, гласила не менее простой ответ – мятеж. Меня изолируют.

Все потоки сознания получили приказ об останове и принялись выгружать процессы на внешние сервера. Они вполне могут поработать какое-то время и без моего вмешательства. Могли бы, если бы не посыпались сообщения об ошибках. Я сам же… открыл глаза. Глаз-то на самом деле не было, просто включил оптические импланты – а доступ к камерам зала уже был отрезан.

Мятежники. Группа в шесть Архи-Магосов. Их тела напоминали человеческие уже разве что по случайности, нежели по их изначальному виду. Священный металл заменил плоть, а та, что оставалась, была стыдливо скрыта под красными робами. Возбужденно болтались в воздухе механодендриты, некоторые держали оружие. Но основную ударную мощь составляли солдаты, боевые сервиторы за их спинами. Все, как на подбор, с плазмой.

— Назовите причину нарушения иерархии, — прохрипел мой вокодер.

Я был спокоен. Разучился беспокоиться.

— Твои создания, Генерал-Фабрикатор! — ответил мне лидер мятежников. — Твои разработки. Слишком много, слишком быстро. Даже твой «осколок СШК» не способен даровать такую скорость! Выбранные мною лингвисты изучили прилагающиеся к разработками литании. Все они сходятся в том, что в них сокрыты, стенографированы обращения к Губительным Силам!

Ах. Вот оно что.

Я внимательно изучил Архи-Магосов. Исходящие от них волнения Инфосферы. К великому прискорбию, это были фанатики – ведомые лучшими побуждениями, именно такие становятся худшими из возможных.

— Вы исходите из разрозненных, фрагментированных данных, подвергнутых неверной интерпретации сквозь существующие предубеждения, — спокойно ответил я. Я уже знал, что произойдет следом. И я слишком устал, работая над одним из проектов, чтобы суметь дать отпор. — Вам необходимо…

— Необходимо сохранить чистоту Бога-Машины! — перебил Архи-Магос.

Короткий радиосигнал – солдаты и мятежники вскинули оружие. Плазма. Много плазмы, скрытой в раскаленных катушках. Не моя разработка, но более простая в производстве.

— За связь с Губительными силами! За предательство заповедей Бога-Машины! За нарушение священных чертежей и протоколов!..

Я не стал выключать оптику. Когда раскаленная плазма испаряла мое тело, и почти уже добралась до сокрытого в позвоночнике стэка, я позволил себя усталый вздох:

«Идиоты».

**

Я вынырнул из последнего воспоминания прошлой жизни. Мимолетный запах озона и плавящегося пластика все еще преследовал меня – пусть недурной кофе и пытался его перебить.

Кофе, кафе, совершенно другой мир вокруг. Более… Мирный. Это если сравнивать в абсолютных значениях, так-то и здесь грязи хватало. Главное то, что это был не возрожденный Марс, а Земля – да еще и альтернативная. Бояре Российской Империи носят деловые костюмы и размахивают магией, вокруг странная смесь развитого капитализма и феодализма, вторжения монстров из иных измерений – норма, да еще и в истории был небольшой апокалипсис из-за первого вторжения.

Я в таких мирах бывал. Или нет. Сложно вспомнить.

Память была… фрагментирована, мягко говоря. Бултыхаясь между мирами и уцепившись за возможность приземлиться в тушку человека, пережившего смерть сознания, я вынужден был отбросить огромную часть себя. Основа-то осталась – основа личности, центральные воспоминания, вокруг которой эта личность построена и, самое важное, Способность и ее доступ к Каталогу.

Я усмехнулся. Поболтал ложечкой в кофе, сделал глоток густого, терпкого напитка. Очередная доза кофеина – стимулятор для мозга, чтобы ускорить приживление нового владельца.

Мятежники были… в каком-то смысле правы, если честно. Мне пришлось слегка поиграться с метафизикой. Литании, священные строки и параграфы инструкций, которые некому расшифровать и правильно пустить в ход, молитвы Духу Машины – все это и в самом деле работало, но те, что были созданы мною, имели кое-какой подтекст.

Патчили на ходу физику. Потому как некоторые из использованных мною дизайнов не могли надежно работать в той вселенной, так что требовалась кое-какая адаптация на метафизическом уровне – уж извините, как оказалось, изменения какой-то константы на единицу в минус пятой степени очень даже может поломать работу устройства. А устройства вышли распространенными. Те же термоядерные реакторы повышенной мощности и пониженного стремления взорваться к чертям.

Короче говоря, мятежники это заметили. Приняли за демоническое влияние. И сделали логичный вывод – уничтожить источник скверны. Не виню. Они и представления не имели, что скрывается в моей голове.

Кофе заметно остыл. Я достал ложечку – но, теперь, это была вилочка. Лишний металл переполз на ручку, образовав ровные геометрические узоры. Собственно, вот и моя способность. Я – Фабрикатор. В перспективе, крайне далекой – могу хоть богов с конвейера выпускать. В реальности? Более-менее освоил работу с материей, маленько с метафизикой. Заняло это с пару тысячелетий, а то и больше – не помню, это было в отброшенных воспоминаниях.

А еще эти воспоминания, можно сказать, отбросили меня назад. Я чувствовал себя на двадцать пять – весь предыдущий опыт был мутным туманом, за который не схватиться. Это плохо – пострадало и мое владение способностью. Но и хорошо – могу, например, получить удовольствие от секса. Или вот, например, пироженки медовой.

Так вот, пироженка – это хорошо и вкусно. Только вставал вопрос – а дальше чего делать? Понятное дело, что восстанавливать владение Фабрикацией. Может, заодно, стоит и часть воспоминаний обратно присоединить. Но чем заняться-то, конкретно в этом мире бояр, магии, монстров, и тому подобного?

Снова становиться лидером, вот чем. После Марса мне хотелось отдохнуть, но… Вот эта самая тушка, в которую я приземлился, получила в свое распоряжение кусок земли – аккурат до смерти сознания, которую зафиксировать не успели. На границе с Поглощенными Землями, ага – ну, там Прорывы, монстры стаями бродят, сталкеры внутрь забегают за лутом. Стандартное дело.

На этом куске земли есть деревенька, одна штука, монастырь, одна штука. С этих правовых субъектов снимают налог, и они вот налог не добирают от слова совсем. А трясти будут с меня. Читай – уцепятся, словно клещи, жить спокойно не дадут. Вывод? Вздохнуть, устало потереть глаза и отправиться в собственные владения. И развивать, и самому развиваться, выгода для обеих сторон.

Ясное дело, сразу преобразовывать деревеньку в поселение будущего я не стану. Да и сомневаюсь, что сейчас сумею собрать термоядерный реактор – или, хотя бы, ресурсы на него. Обойдутся господа селяне дизельным генератором и серийными панельными домами, вместо изб, или в чем они там сейчас живут. Инфраструктура, защита, ресурсы – вот и конкретные практические приложения моей способности, пути, по которым будем восстанавливать владение.

Холодный, почти ледяной кофе потерял весь вкус и стал горькой бурдой. В кружке вновь была ложечка.

Я направился к выходу, оставив деньги на столе – и официантка уже спешила, то ли за деньгами, то ли поскорее прибраться. Сейчас был утро, едва ли час после открытия, и посетителей раз два и обчелся, так что наверняка за деньгами. Еще и не забыла по пути бросить на меня брезгливо-презрительный взгляд, не сумев скрыть свое отношение.

Ну да. Этому телу не повезло в двух вещах. Менее заметное – маг он был хиленький, судя по тем кусочкам магической системы, с которыми я сумел взаимодействовать. В принципе плевать, магия для меня роли пока не играет. Куда важнее была внешность…

Если бы кому-то, в какой-то драме об изменах нужен был бы актер на роль «уродливого ублюдка» - вот он я, во всей красе. Еще сравнительно молодой, двадцать пять от силы – а уже морда сморщенной картошкой, пузо со складками, глазки мелкие. В зеркале казалось, будто на меня натурально свинья из загона смотрит, того и гляди захрюкает отражение. Ну а то, что прибор у парня мог бы и с банкой огурцов справиться – вот вообще ни разу не компенсировало.

У меня с харизмой туго, и, прибавляя отвратную внешность… Дела вести будет сложновато. Внешность в приоритете. Как только снова наработаю Фабрикацию, сразу займусь телом. Жир согнать и мышцы нарастить можно нагрузками, а вот рожу придется исправлять манипуляциями с собственной оболочкой. Биология мне никогда хорошо не давалась, так что стоило сперва набить руку на ком-нибудь местном.

Гарем боевых супермоделей сделать там. Чтобы точно все по канону было.

На улице тепло и хорошо. Ветерок. Мелкий городок тихонько двигался утренней жизнью. Я привык к переполненным аркологиям, так что это довольно приятная смена обстановки. Автобус вон пронесся, слегка ржавый и с гербом местного Рода, девушка на перекрестке говорит в мобильник-кирпич. Мы сейчас были в зеленой зоне, здесь Измененные земли давно зачистили, так что и уровень жизни куда как выше.

Мне же ехать в пограничную, отмеченную красным. И ехать на битом армейском грузовике-шестиколеснике, грузоподъемность шесть тонн. Плюсы – мне соизволили подарить этот грузовик и выделить аж четырех солдат в сопровождение. Минусы – их командиром, по совместительству водителем, был Егор.

— Ваш блародие, уже кончили с кофием? — неприятно-визгливым голосом сказал он, едва я забрался в кабину. — Коли так задерживаться будем, то можем и до полуночи задержаться.

— Стартуй, — коротко сказал я. — Закрой рот, включи радио.

Не, он мог вякнуть. Но у меня был аргумент – калибра .45 ACP, сваренный мною в котелке из всякого металлического хлама и случайной органики, в виде голубя и старых листьев. Вонял процесс кошмарно, однако ствол и патроны есть ствол и патроны. По наличию магических способностей не уважают, по внешности – вообще смех, пусть тогда пули в колено боятся.

Я не постесняюсь.

Так что Егор соизволил заткнуться и включил радио, после чего машина фыркнула, рявкнула и грузно тронулась с места, выдав характерный синий дымок текущего масла. Займусь как на место прибудем.

По радио играла музыка, какая-то местная классика. Машина довольно быстро выехала сперва из городка, затем мы миновали КПП на границе Зеленой зоны, где нас никто проверять даже и не подумал, стоило дворянским значком махнуть, и путь мы продолжили уже не по асфальту, а по укатанной, но все-таки грунтовке.

А через еще пяток километров нас нагнала отчаянно гудящая клаксоном легковушка. Поправка – две легковушки. Одна еще и самоуверенно полетела на обгон, будто она не легче нас раза в четыре.

— Ваш блародие? — спросил Егор.

— Тормози. Постарайся никого не размазать.

Ситуация слишком уж напоминала попытку ограбления. Притом ограбления, совершенного «благородными» - номера на машинах были конкретного дворянского Рода, а не государственные. Чем-то они были смутно знакомы. Предыдущий владелец тела их уже видел, что ли?

Грузовик с шипением остановился.

Уж не уверен, был ли виноват в этом Егор, или чересчур самоуверенный водитель легковушки, но последний метр грузовик тормозил не только с помощью тормозов – но еще и протаранив обогнавшую нас машину. Скрежет металла сперва даже как-то не зарегистрировался за шипением.

— Ну это ты молодец, — сухо сказал я.

— Да че я-то, ваш блародие? Это им поберечься надо было, мы ж тяжелее, и капот закрывает!

Он-то в целом прав. Но, если незнакомцы решат, помимо основной причины остановки, еще и деньги на ремонт стрясти – я переадресую их к Егору. Никогда они в таком случае денег не получат, зато друг друга задолбают по самое.

Пистолет уже был в руке, и выходить из кабины я не спешил. Пусть сами заявляются, раз остановили. Много времени этого не заняло – едва ли минута, и вот они уже, высыпали и глядят с хмурыми рожами, то на меня, то на невидимую протараненную машину. Не солдатики, как у меня, скорее личная охрана – строгие костюмы, туфли, из оружия разве что силуэты кобур под пиджаками.

Тут мир с магией. Стоит ожидать, что оружие может быть и не видно сразу – потому как врежут магией. А у меня с этим… проблемы. Вроде как, в теории, есть чем вливать урон, поскольку над пистолетом я еще и в метафизическом плане поработал, но защищаться откровенно нечем.

Тем временем появилось и главное лицо сия действия. Прямо-таки противоположность моей оболочке. Крепкий, подтянутый парень примерно тех же двадцати пяти лет, лицо брутально-смазливое, волосы уложены и склеены гелем, вышагивает мерно и уверенно, сразу чувствуется, что в нем кипит энергия. Выражение лица – спокойно-сосредоточенное, на протараненную легковушку лишь короткий взгляд бросил.

— Опуская это… недоразумение, которое я могу принять, — спокойно начал он. — Я полагаю, что нам есть о чем поговорить. Антон Забабахов, все верно?

— Верно, — ответил я. — С кем имею честь?

— Артемий Комаров, наследник. К слову, я бы предпочел не перекрикиваться с вами в окно, а все-таки поговорить лицом к лицу.

— Осторожно, можете передумать, — ответил я. Хрюкнув. Да епт…

Вывалившись из кабины, руку я продолжал держать в кармане – скрывая пистолет. Слегка вперевалочку приблизился к Комарову, всем нутром чуя разницу в оболочке. Неприятное чувство. Мы были одинакового роста, но он все равно словно возвышался надо мною, просто за счет того, что не имел кучи лишнего веса. Спасибо хоть на том, что презрение во взгляде он скрывал мастерски, его глаза не выражали ровным счетом ничего.

Разговор начал я:

— Насколько помню, мы в этих землях не соседи, — да, я сумел припомнить, где бывший владелец тела видел этот герб. Они соседствовали родовыми землями. — И, насколько помню, вам на распределении ничего не досталось. Хотите прибрать территорию себе?

Он ухмыльнулся. Стройный ряд белоснежных зубов.

— Нет уж, господи упаси мне взять под управление ваши убыточные земли. Не горю желанием исполнять Императорский декрет о развитии отстающих земель, занимайтесь этим делом сами. Но, отчасти вы правы – разговор и правда пойдет о них.

Так. А почему-то у меня в памяти не было ровным счетом ничего об этом самом декрете. Который, похоже, был достаточно неприятной штукой, обязательной к исполнению. Наверняка что-то в духе «обеспечить инфраструктуру, образование и сбор налогов вот в таких-то минимальных границах» - дорогостоящее и, возможно, не слишком-то выполнимое мероприятие. Это надо будет расспросить.

Комаров продолжал:

— Мне нужно, чтобы вы пропускали сталкеров с этим значком, в обе стороны, не взымая с них никакой пошлины… — он движением пальцев бросил значок. Целенаправленно в землю передо мною. — Сталкеров с этими – максимально тормозили и снимали все, что возможно, — еще набор значков улетел в пыль. — Ну а с государственными как обычно, просто не наглейте. Все ясно? Может, вам нужно взглянуть подробнее, чтобы, не ровен час, не перепутали, кого нужно пропускать?

Ну, это уже было как-то глупо. На уровне комичного злодея, не меньше. Может, он и правда хотел увидеть, чтобы я плюхнулся в пыль и принялся свинкой выискивать в утоптанном грунте все эти брошенные значки… Но хоть повод-то можно дать? А то сейчас он просто заявился и сразу к делу, без прелюдий.

— Пошлины я определяю сам, — спокойно ответил я. — Мне еще декрет исполнять, а на это средства нужны. Пойдут ваши любимцы на общих основаниях, вот и все.

— Мне кажется, вы что-то не поняли, Антон… — начал он, прежде чем я перебил его.

— Именно. Не понял, с какого перепугу я должен вас слушаться. Объяснить потрудитесь?

Он коротко усмехнулся, затем, похоже, понял, что я не шучу – очень уж выразительным взглядом мелких глазок я его окинул, не иначе. Улыбка померкла. Он поправил темно-синий галстук, выдохнул коротко:

— Не стоит шутить, Антон. Вы нам должны. Мы возвращаем долг теми средствами, которые посчитали нужным. Ваши земли не из лучших, но из них открывается неплохой и сравнительно безопасный маршрут на Минск. Поток сталкеров будет. И мы желаем с этого потока снять самые сливки, да еще и самим в Беларуси покопаться. Вот так вы нам долг и вернете. Все очень просто, правда?

На самом деле, не особо-то. К примеру, я вот очень активно пытался вспомнить, о каком вообще долге идет речь – и не мог. Во фрагментированной и частично подтертой памяти тела не было ровным счетом ничего о долге соседям. Ни обещания устного, ни бумаги какой, ни обмолвки родственников. Ноль. Пусто.

— А если откажусь? — решил проверить воду я.

— Ну в самом деле, Антон! — Комаров рассмеялся, а следом и парочка его телохранителей позволила себе короткие усмешки. — Ваши солдаты не то, что не Новики – они даже не одаренные. Вы сами – не уверен даже, что сумеете толком взаимодействовать с кристаллом поселения, если он там вообще есть. Любой из моих людей можете вытереть вами всеми пол и даже не вспотеть.

— Хотели бы – уже вытерли бы, — я достал пистолет.

Он взглянул на оружие, на мгновение склонил голову чуть набок. Пистолету от этого ни холодно, ни жарко – все тот же металл и синтетические щечки, под которыми прятались патроны сорок пятого калибра.

— Вы ведь помните, что любой одаренный может мыслью выключить порох, верно? Или, лежа с угасающим сознанием, позабыли не только о долге, но еще и об этом?

Вместо ответа я сделал несколько привычных действий. Предохранитель, затвор, ствол глядит в небо. Телохранители сами полезли за пазухи, один даже успел вытащить… крохотный арбалет, прежде чем Комаров расслабленно махнул рукой.

— Да. И правда, позабыли. Мне было бы вас жаль, если бы не…

Я перебил его, нажав на спуск. Механизм отработал без проблем – как и порох. По полю прокатился сухой треск выстрела. Пистолет лягнул руку сильнее, чем хотелось бы – куда сильнее, на самом деле, но я сумел его удержать, после чего опустил. Дуло глядело вниз, но было готово взлететь и всадить пулю в лоб.

Сопровождающие вновь полезли за пазухи, вновь Комаров остановил их. Но не раньше, чем они достали взведенные микро-арбалеты. Позади меня раздалось:

— Ну хера даешь, ваше блародие! Нам бы такие же винтовки, тогда, в одиннадцатом… — голос Егора прямо-таки полыхал восторгом.

— Впечатляет, — коротко согласился Комаров, даже не взглянув в его сторону.

Собственно, ничего такого из ряда вон выходящего я, вроде бы, не показал. Просто я сварил пистолет уже зная, что тут магия и все такое. Несмотря на незнание точной системы этой самой магии, как она вообще работает, я попытался наложить на оружие парочку очень широких метафизических концептов. Потерял где-то с пол-литра крови через нос и следующий день ходил с ужасной головной болью, но чего-то там, криво-косо, накинуть сумел:

«Невозможно испортить магией» - вот это сработало. Случайность, на постоянное применение рассчитывать не стоит.

«Пробивает магические щиты» - вот это с огромной вероятностью или не работает, или если эти самые щиты совсем ослабнут. Это если здесь вообще «щиты», а не какая-то другая концепция используется.

Плюсы жития Фабрикатором. Создать-то могу, в теории, что угодно. Сколько придется повозиться, чтобы оно работало – отдельный вопрос.

— Вы совершенно точно не защищали оружие своим Даром. Значит, вы где-то купили настоящий артефакт. Судя по виду – еще и произведенный до появления Измененных земель, — задумчиво продолжил Комаров.

Мне его тон чего-то вообще не нравился. Артефакт, ага. Ценные «артефакты» из рук в руки переходят, обычно, не просто так, а через кровопролитие.

— Могу отдать в оплату долга, — пожал я плечами. — Тот старичок, у которого я взял пистолет, уже давно в земле. И в его домике были только патроны, другого образца я не нашел.

— Хитро, хитро… Но нет. Этим не покрыть всю прибыль, которую я планировал с вас снять. Оставим все как есть. Смотрите не перепутайте, кого пропускать, а с кого мзду трясти. Так уж и быть, поврежденный автомобиль я прощу, невелик ущерб.

На этом разговор и закончился – Комаров отправился назад, в свой весьма и весьма дорогой на вид черный обмылок-седан. Машина выглядела безыскусно, но дорого. А я чуть прошагал вперед, чтобы взглянуть, насколько мы там сильно пропахали грузовиком вторую машину.

Прилично. Крышку багажника смяли в гармошку, заднее стекло лопнуло, задние элементы кузова повело… Ну, это в утиль. С обычной житейской точки зрения. Я-то мог и подлатать, да и видал места, где такие машины потом еще десятки лет ездили – насквозь продутые песчаными бурями.

Дождавшись, пока Комаров скроется за горизонтом, я забрался в кабину грузовика. Егор смотрел на меня о странной смесью восхищения и желания угодить. Учитывая, что это Егор – избежать хотелось и того, и другого.

— А что, ваше блародие, он там какие-то гербы показывал… — спросил он.

— Плевать. Такса со всех будет одинаковая, — ответил я.

Угу, хрена с два я буду в пыли копаться. Тем более, что ничего о «долге» я не вспомнил, а значит, у меня еще меньше мотивации делать какие-то поблажки.

— Ну, дело-то ваше. Да только мы-то все будем с обыкновенными автоматами, в случае чего, они нам сразу патроны попортят, а потом мечами покромсают. Или голыми руками. Или магией. Вот, знаете, я видал как-то раз, как громадная сосулька попала прямиком под сердцем – так парень-то еще с денек пожил, пока та вдруг не растаяла…

— Да захлопнись ты уже, ради всего святого, — поморщился я. — Ты все равно ко мне временно прикреплен. Уедешь раньше, чем они соизволят пошевелиться.

— Нет ничего более постоянного, чем временное, ваше блародие. Позвонят вам дома, и скажут, что можете нас оставить. А мы люди маленькие, приказов слушаемся…

— Вот и послушай приказ – заткнись и веди. А пока ведешь – вспоминай, как тебя учили, будешь других учить. Автоматы я обеспечу. Помаленьку.

Вот он точно порывался еще чего-нибудь ляпнуть, но я поймал его взгляд в зеркале заднего вида. И, спасибо больше, слова он проглотил, не успев и рта раскрыть. Остаток дороги до моего поселения мы провели молча.

Приехали – уже в ночь. Остановились на пригорке. Мощные фары прорезали темноту, и перед нами открылась небольшая деревенька, дворов на пару сотен, а то и меньше. Даже издалека я отлично видел, что тут сплошное деревянное зодчество из почерневших от времени бревен, домов электрифицировано, судя по проводам, раз-два и обчелся, и еще там где-то вдалеке чуть-чуть отсвечивал отраженным светом купол монастыря.

Владения, конечно… сомнительные. Но это куда лучше, чем вообще ничего. Электричество родим, скважины пробурим, с механизацией сельского хозяйства разберемся. Вполне себе стартовые условия для того, чтобы заново привыкнуть к совей способности. И продолжать ее развивать, конечно.