Отец Максима был бухгалтером, а мама учительницей литературы. Папа учил его математике и решать конфликты на словах, а мама прививала любовь к книгам. И если словами решать конфликты у Максима получалось плохо, то в книги он влюбился сразу и навсегда.

 

Очень быстро, увлеченный книгами мальчик, перешел от простых историй для детей и подростков к толстым томам взрослой фантастики. Иногда Максиму попадались будоражащие и пикантные сцены, но объяснить себе возникающие волнение из-за обычных на первый взгляд слов он не мог.

 

Максим рос тихим и спокойным мальчиком, увлеченным книгами и девочки его не интересовали даже в теоретическом плане.

 

Друзей с иными взглядами на мир, рядом с Максимом тоже вовремя не оказалось и так бы он проводил всё время с книжкой в руках, если бы не внезапная болезнь.

 

У болезни Максима была фамилия. Старый доктор с грустными глазами объяснил Максиму, что его болезнь назвали в честь врача столкнувшегося с ней впервые. А ещё умный Максим выяснил, что у его болезни есть и другое имя - на латыни и звучало оно как заклинание тёмной магии из его любимых книг.  Людям знакомым с медициной, не нужно объяснять, что когда болезни дают фамилию, это не сулит пациенту ничего хорошего.

 

Папа молчал и не смотрел на Максима, а мама плакала и постоянно гладила его по голове, седой врач хмурился, а Максим думал для чего этот профессор придумал такую болезнь, из-за которой врачи хмурятся, а мамы плачут. Через несколько дней Максим вместе с мамой переехали жить в больницу.

 

Следующие четыре года Максим появлялся в школе редко, а учителя сами приходили к нему в больницу, чтобы учить. Он не понимал почему его называют храбрым и сильным, а некоторые учителя постоянно утирают слёзы.

 

В самой больнице Максиму в целом больше нравилось, чем нет.

 

Процедуры, в основном капельницы и уколы были конечно не приятными и очень болезненными, но он быстро к ним привык, видимо он действительно был очень храбрым. Доктора и медсестры часто его навещали и приносили фрукты, иногда он встречал в больнице и других ребят, но подружится так ни с кем и не смог.

Но главное, что в больнице у него были книги. Разные и очень много. Их сначала привозил его папа, а потом дядя Коля. Мама честно сказала ему, что с папой они больше не дружат и он уехал от них. Куда уехал папа мама не знала.

 

Максим конечно по папе очень скучал, но быстро понял, что вместе с дядей Колей мама наконец-то перестала плакать. Максим за маму радовался, ведь он был уже взрослым, а главное умным мальчиком и понимал, что врят ли выйдет из больницы и ему не хотелось, чтобы мама без него плакала.

 

Когда Максиму исполнилось пятнадцать и он как взрослый уже лежал в больнице сам, к нему в палату пришёл познакомится новый доктор. Пётр Николаевич был молод, часто и не очень смешно шутил, а его халат едва не лопался, обтягивая докторскую мускулатуру. Если старый доктор говорил маме Максима крепиться и ждать, Пётр Николаевич сказал, что ждать больше не надо, а надо делать.

 

После его визита лечение Максима совершенно изменилось.

 

Капельниц и уколов ему стали делать меньше, а вместо них стали выгоняли гулять во двор. Именно выгонять, потому что сам Максим гулять не хотел абсолютно и предпочёл бы читать книги в палате. Вместе с ним ходил гулять и новый доктор. С Максимом он разговаривал как со взрослым и без лишних слов объяснил, что Максим может выздороветь, если сам этого захочет.

 

Сначала они просто гуляли по больничному парку, а потом Пётр Николаевич стал переодеваться в спортивный костюм и они уже по парку бегали. Постепенно к пробежкам добавились и тренировки, закончившееся тем, что Максим стал завсегдатаем небольшого спортзала, недалеко от больницы.

 

Хотя Максим так и не полюбил спорт, результаты работы Петра Николевича, производили впечатление. Ещё никогда Максим не чувствовал себя таким здоровым и сильным. Боли в спине, вызванные страшной болезнью отступили и если Пётр Николаевич был прав и Максим не бросит занятия спортом, о болезни можно будет и вовсе забыть.

 

В семнадцать лет Максиму наконец-то разрешили вернуться в школу сразу в десятый класс. Настоящих друзей в классе у Максима не было и ребята навещали его лишь несколько раз, так что его появление произвело настоящий фурор.

 

Когда вам говорят, что завтра в школу придёт смертельно больной одноклассник, вы будете ожидать бледного, едва живого юношу, а не молчаливого качка весом под девяносто килограмм, почти двухметрового роста.

 

Сказать, что это был фурор - ничего не сказать. Максиму, хоть ему и не очень хотелось, пришлось вливаться в уже сформированный коллектив. Помня о том, что спорт - жизнь, для него не просто слова, а руководство к действию он записался сначала на секцию бокса, а затем и в тренажерный зал.

 

Именно там он и познакомился с Ильёй. Маме Максима Илья абсолютно заслуженно сразу не понравился. Мама, как это иногда случается была права. Именно Илья научил Максима пить пиво, курить сигареты и бить прямо в лицо коронной двоечкой тех, кто решал проверить молчаливого юношу на прочность.

 

Вот с такими данными Максим и перешёл в выпускной класс. С мальчишками он подружился сразу. Во-первых, потому что был отличником, но не занудой, а во вторых, потому что был спортсменом, но не агрессивным быдлом. Как-то случайно вышло так, что Максим оказался нормальным и вполне себе гармоничным парнем. Школу он закончил без особой грусти и с отличным аттестатом без друзей, кроме разумеется Ильи.

 

В институт он поступил легко и уже предвкушал начать новую жизнь, когда неожиданно начались проблемы, причём с девушками.

 

Правильным будет сказать, что у Максима как раз с ними проблем не было, они ему вообще были никак.

 

Ровесники Максима бегали на свидания, в аудиториях буквально гудел воздух от переполнявших молодые тела эмоций, но Максима этот гормональный шторм обходил стороной. Короткие юбки и расстегнутые пуговицы женских рубашек его не волновали, а самые толстые намёки пролетали мимо ушей.

 

Однажды на вписке, одна особенно настойчивая и нетрезвая особа буквально затащила его в спальню, на ходу раздеваясь. Вид обнаженного женского тела вызвал у Максима естественную реакцию, но вот что с этой реакцией делать он совершенно не знал. Более того, он был твёрдо уверен, что ему это было не нужно. Терзаясь самыми страшными подозрениями Максим даже провёл эксперимент, чтобы проверить собственную ориентацию. Эксперимент прошёл удачно - Максим был стопроцентным гетеро. С ручным управлением, так сказать у него тоже всё было в порядке. Сам с собой он упражнялся не реже нормальных парней, но стоило появится рядом второму пилоту и Максим впадал в оцепенение. Секса ему не хотелось абсолютно от слова совсем.

 

Он не считал себя ни особенно симпатичным, ни слишком уж интересным. Он считал себя нормальным и обычным парнем, которому просто не хочется секса. А вот весь остальной мир и особенно его женская половина, считала иначе. Девушки жадно пожирали его глазами, а некоторые из них откровенно предлагали переспать не смотря на наличие партнеров. Те из девушек, кто был свободен, буквально вешались на него и уже не предлагали, а прямо тащили его в спальни, на балконы и в шкафы. Иногда Максим всё-таки сдавался под напором молодых тел, но когда всё заканчивалось, чувствовал только пустоту внутри и лёгкий стыд, в отличии от своих партнерш.

 

Несколько раз он пытался завязать отношения, но обостренная честность, не позволяла ему врать и отношения рушились. Скрыть отсутствие сексуального желания было невозможно. Во всём остальном в его жизни был полный порядок. Учёба ему давалась легко, а перспективы по жизни в целом маячили самые радужные. Он не забросил спорт, но и не делал его какой-то сверх важной частью жизни. Мог и в зал сходить и под пиво футбол посмотреть. У него бы лучший друг, была семья и всё в жизни устраивало.

 

Одним пятничным вечером, закончив все важные дела, Максим сидел за компьютером, размышляя на что потратить остаток вечера в частности и грядущие выходные в целом. Он как раз выбирал какую-нибудь игрушку, когда на телефон пришло сообщение от Ильи. Со своим школьным другом, Максим продолжал общаться, не смотря на то, что жили они теперь в разных городах. Илья оставался его лучшим другом и единственным человеком, знающим о его проблемах на личном.

 

В сообщении оказался видеофайл и хотя Максим уже начал что-то подозревать, он его включил. Несколько секунд экран оставался чёрным (это было сделано для того, чтобы у видео не было превью и Максим не удалил его сразу), а затем динамики смартфона взорвались от женских стонов, влажного хлюпанья и звонких шлепков щупалец о женский зад. Прежде чем Максим успел остановить файл, непрошеная картинка успела залезть ему в память, как тентакля в женскую промежность. Максим выругался и набрал Илью.

 

На экране появилась его ухмыляющаяся физиономия.

- Ты чего так быстро? Видос на пятнадцать минут, - улыбаясь спросил Илья.

- Ну зачем ты это делаешь? Это же мерзость.

- Не мерзость, а тентакли. Японское искусство, между прочим. Ты же любишь

искусство? - назидательно спросил Илья.

- Это не искусство, а хрень. Фу, противно даже вспоминать. Я уже сто раз пожалел, что тебе рассказал. Это как насмехаться над инвалидом.

- Херня, - отмахнулся Илья, - Ты мне брось эту шляпу про инвалида, хорошо? Ты не инвалид, ты нормальный. Просто у тебя видимо какой-то специфический фетиш. Не беспокойся, бро рано или поздно мы его найдём.

 

Максим на Илью злится не мог. Он даже думал, что Илья действительно хочет ему помочь, просто делает это по-своему, с напором на грани хамства.

 

- Что у тебя с камерой? Я вижу только половину лица.

- Больше не могу, извини.

- Возьми телефон нормально, а то я отключусь.

- Как скажешь, - Илья хитро зажмурился и отодвинул камеру дальше, так что

Максим увидел не только его лицо, но и грудь, живот, а также женскую голову поглощенную ритмичными движениями ртом на уровне пояса Ильи.

- Ты дебил?! - отвлекшаяся от своего занятия девушка взвизгнула и махнув рукой, отправила телефон в полёт по комнате.

- Вот идиот, - Максим отбил вызов и уже успел отложить телефон в сторону, когда снова раздался вызов.

- Я включу камеру, если ты поклянёшься, что ты одет. И она тоже, - строго сказал Максим в трубку.

- Да всё норм. Ты же уже выяснил, что ты по девочкам. Ну не по мальчикам точно, - отозвалась трубка.

 

Максим включил камеру. Илья уже успел переместиться на балкон и теперь курил в открытое окно. Рядом с ним, завернутая в одеяло и тоже с сигаретой во рту стояла та самая девчонка. Вместе с ветром из открытого окна на балкон летели мелкие снежинки.

- Извини Илью, - сказал Максим, - Видимо я его слишком сильно бил по голове на тренировках.

- Это кто кого ещё бил, - весело отозвался Илья, - Макс, знакомься, это Оля, моя жена.

 

Девушка помахала Максиму рукой, на пальце ярко блеснуло золотое кольцо. Она улыбалась и её совсем не волновал тот факт, что он увидел её с членом во рту пять секунд назад. Кажется, этот идиот нашёл себе такую же безбашенную жену.

 

- Жена? Ого, поздравляю! А ты чего мне не сказал? Времени скидывать всякую порнуху у тебя куча, а сказать, что женился нет?

- Не всякую, а отборный контент, - обиделся Илья. Тут такое дело. Мы на самом деле только вчера поженились. Без свадьбы, без гостей. Мне завтра в Стамбул на пару месяцев надо улетать и времени на свадьбу нет вообще. Всё потом, как вернусь. Обязательно позову, как только Оля всё организует.

- Максим, было приятно и неожиданно познакомится, но я замёрзла, - Оля улыбнулась Максиму в камеру и как ему показалось посмотрела на секунду дольше нужного. Чмокнув Илью в щеку она исчезла из кадра.

- Мне тоже, - ответил Максим и сказал уже одному Илье, - Она у тебя красавца.

- Ага. И такая же безбашенная, - Илья мечтательно улыбнулся, но добавил уже серьезно, - Я тебе хотел вчера ещё сказать, но у тебя же с отношениями, сам знаешь какая ситуация.

- Не хотел своей счастливой рожей мне настроение портить? - ехидно ответил Максим.

- Вроде того, - согласился Илья, - Ты как вообще?

- Да, нормально. Учусь и думаю параллельно работу нормальную искать, по специальности, всё-таки четвёртый курс.

- Это правильно, - одобрил Илья, - Хватит у матери на шее сидеть и по подработкам бегать. Ты моё предложение помнишь? Или думаешь, что вас юристов не как блох в стране?

- Помню и опять откажусь. Не моё это. Особенно после твоей последней истории.

- Вот зря я тебе рассказал. Там всё было под контролем, обычный бизнес.

- Обычный бизнес, это когда тебя африканские партизаны две недели в подвале держат? - усмехнулся Максим.

- Небольшое недопонимание. Зато у меня жизнь быстрая и весёлая. Только приключения и деньги. Много приключений и много денег.

 

В чём заключался бизнес Ильи, Максим не знал, но догадывался, что его законность сомнительна. Илья постоянно мотался в командировки туда, куда обычные люди на курорты не ездят. А ещё скидывал Максиму фотки со смуглыми людьми с автоматами, ради прикола. Сам Илья - с длинными волосами, покрытый татуировками и с неизменной, немного дикой улыбкой на лице был похож на современного Джека Воробья. Его место было в жарких джунглях, среди контрабандистов. А место Максима было в юридической фирме.

- Мне приключения не светят и не нужны, - отмахнулся Максим, - Я вполне себе всем доволен.

 

Они поговорил ещё немного, пока Оля не утащила Илью в спальню. Максим выкурил ещё одну сигарету и почувствовал, что проголодался. Идти в магазин за чем-то полезным и питательным ему было лень и он решил, что сегодня именно тот день, когда можно порадовать себя чем-то сомнительно полезным, например пельменями из морозилки. Спустя пятнадцать минут нехитрых манипуляций он уже сидел за компьютером. На экране серия любимого сериала, на столе тарелка обильно залитых майонезом пельменей, жизнь впереди понятная и предопределённая, настроение... Настроение - нормальное. Не всем же быть героями и искать приключений.

Максим наколол пельмень, хорошенько обмакнул его в майонез и закинул в рот, одновременно клацая мышкой. Заиграла сериальная заставка и Максим умер. Конечно не сразу, он ещё успел упасть на пол, скинув со стола тарелку с пельменями, успел покорчиться  лёжа на полу, пытаясь выплюнуть застрявший в горле пельмень, но эти пять минут агонии никак не могли повлиять на конечный результат. Ничего не могло повлиять. Судьба Максима вела его к смерти на полу съёмной квартиры с пельменем в горле.

 

И ему ещё только предстояло узнать как сильно он ошибался, полагая, что может сам решать нужны ему приключения или нет.

 

Нужно было закрыть окно перед сном, подумал Максим, поежившись от холода.

 

Он потянулся вниз, чтобы натянуть повыше одеяло, но не нашел его. Наверное оно упало на пол, решил тогда Максим и в слепую попытался нащупать его уже на полу. И тут его ждало неприятное открытие - кровати тоже не было. Не было вообще ничего, а Максим лежал даже не на полу в собственной квартире, а на голой земле к тому же вокруг была кромешная тьма, кроме маячившего впереди пятна света. Максим ощупал стены вокруг себя и обнаружил, что находится в какому-то узком, каменном тоннеле. Стены на ощупь были теплыми и влажными, издали доносился шум воды и запах сырости.

 

И тогда он понял, что ему снится сон, явно вдохновленный РПГ, которую он проходил недавно, потому что место в котором он оказался очень сильно напоминало тамошние пещеры. Он попытался встать на ноги, но ударился о низкий потолок и тогда стал ползти на свет.

 

Едва выбравшись из тоннеля, он сразу почувствовал себя лучше и смог осмотреться. Стены пещеры уходили плавным куполом вверх и сходились у отверстия в центре. Света из этого отверстия было достаточно, чтобы Максим смог осмотреться вокруг себя. В центре пещеры было большое озеро, по его берегам росла серая трава, отдаленно похожая на камыш. Стены пещеры покрывали странные рисунки, напоминающие наскальные рисунки из учебника истории.

 

Какой глубокий и детальный сон, подумал Максим и направился к зарослям камыша. Что-то было не так. Максим не почувствовал как его нога коснулась земли, он вообще не чувствовал своих ног. Но он двигался, вернее полз вперёд. Странное оцепенение в котором не прибывал последние несколько минут исчезло и Максим понял, что с ним не так. А когда понял, его охватил ужас.

 

С его телом произошло нечто ужасное.

 

На камнях пещеры возвышался бесформенный клубок сплетенных щупалец и Максим находился в самом в его центре.

Щупальца горячо пульсировали, лениво переплетаясь влажными косами и жили собственной жизнью, а сознание Максима запертое в самой горячей, влажной и пульсирующей точке клубка через чувствительную кожу щупалец ощущало мир вокруг. Неровную поверхность камня, сквозняк гуляющий по пещере, даже запах сырости и серого камыша.

 

Максим попытался поднять руки, чтобы посмотреть на свои ладони и от массы отделись сразу пять щупалец. Они перестали бесполезно переплетаться точно мокрые змеи и замерли медленно покачиваясь. Не очень толстые, пять-семь сантиметров в диаметре, покрытые серой с коричневыми пятнами кожей и с маленькими влажными  присосками. Щупальца оканчивались небольшим, похожим на плавник утолщением, а вот где они начинались, вернее откуда росли Максим понять не смог. Теперь у него было пять конечностей вместо двух, но он знал, что если захочет все двадцать пять щупалец станут его руками.

 

Максим попробовал встать на носки и несколько других щупалец свернулись клубками, приподнимая бесформенный комок его тела. Он не мог идти, но чувствовал, что подобно змее будет ползти, цепляясь присосками. Именно так он и выбрался из узкого тоннеля.

 

В панике Максим стал искать своё лицо, щупальца стали переплетаться друг с другом, весь комок его тела задрожал извиваясь, не находя нужного. У Максима больше не было лица и тела. Только щупальца сплетенные так, что невозможно понять где они начинаются.

 

- Это либо сон, либо я сошёл с ума, - подумал Максим и не сумев определиться, потерял сознание.