Болота и механизмы

Зачумленный сон воды.
Ржавчина волны...
Мы — забытые следы
Чьей-то глубины…

А. Блок

1

С раннего детства меня интересовало всё загадочное, таинственное, мистическое. Первым желанием, которое я осознал в жизни, было познать устройство мира, ни больше, ни меньше. Я был одним из тех детей, которые разбирают на запчасти каждую новую игрушку через несколько минут после того, как их оставят с ней наедине. Читать я научился очень рано, в три года — и мой мир внезапно расширился множеством художественных вселенных. Разумеется, я очень быстро подсел на фантастику, научную и не очень. Девяностые годы настолько впечатлили меня сериалом «Секретные материалы», репортажами про НЛО, аномальные зоны и паранормальные явления в газетах и по телевизору, что я практически не заметил жести, творившейся в то десятилетие повсеместно на территории бывшего СССР. Когда мне исполнилось 21, я плавно пересел с фантастики на эзотерику (наверное, всё же правы врачи, считающие, что легкие наркотики в итоге приводят к тяжёлым). Примерно в то же время я впервые попробовал интернет — и через некоторое время стал постоянным посетителем форумов о паранормальных явлениях и теориях заговоров. На одном из таких форумов я познакомился с Семёном. Сёма был старше меня на год, имел широкий кругозор и был прокачанным программистом (иногда он в шутку называл себя «хакером»). Постепенно наше общение стало ближе и перешло в реал, иногда мы даже работали над одними проектами (к этому времени я изучил мастерство владения фотошопом и другими инструментами современных оформителей мировой пустоты, и зарабатывал в том числе, дизайном сайтов, для которых Сёма писал программистскую «начинку»).

Жизнь шла своим путём, чередуя успехи и неудачи, технологии совершенствовались, люди и времена менялись, незаметно, но несомненно. В один прекрасный день (помню, это было воскресенье) я завершил один очень срочный и довольно прибыльный заказ, который потребовал работать по 14 часов в сутки несколько недель подряд, оставив меня в совершенно разбитом состоянии. Задумавшись об отдыхе в тёплых странах, я решил, что завтра почитаю подробнее про Шри-Ланку. С этими мыслями я и лёг спать, а на следующий день, в понедельник, мне позвонил Семён и сообщил, что у него умер дед.

– Сочувствую… – сказал я в трубку и замолчал, не зная, что еще сказать. Сёминого деда я видел несколько раз в жизни, и, если честно, особых чувств по поводу его ухода в мир иной не ощущал. Правда, меня интересовало его КГБшное прошлое, возможно, связанное с некоторыми таинственными событиями и секретными проектами времён холодной войны. Сёма словно прочёл мои мысли:

— Мне тут нужно несколько дней дела поделать, предкам помочь с похоронами и обналичить свою часть наследства, а потом поехали в деревню, дедов дом глянем? Может, там что интересного осталось, понимаешь? Сёма кашлянул и многозначительно замолчал.

— Вообще-то я думал в ближайшее время в другое полушарие рвануть недели на три… (тут перед моим мысленным взором мелькнула пожелтевшая бумажная папка с надписью «ДЕЛО № _ инцидент на высоте 1079 02-03 февраля 1959 года_», вполне возможно лежащая в тайнике в доме Сёминого деда. А вдруг? В конце концов, никогда не знаешь, что найдешь в доме бывшего КГБшника). …но это можно и после деревни, на контрасте даже круче будет. Звони, как будешь готов ехать. — сообщил я.

— Договорились, до связи. — сказал Сёма и положил трубку.

Несколько дней прошло спокойно и размеренно: я читал интересные статьи в сети и обсуждения на форумах, курил хорошую марихуану, отказался от нескольких мелких заказов по дизайну (денег на счету было достаточно, что бы как минимум еще полгода не продавать свой талант, ни в чём при этом себе не отказывая, в разумных пределах), собрал необходимые для поездки вещи и перенёс их в машину.

В ночь перед поездкой в деревню мне приснился странный сон: мы с группой единомышленников искали в сети некий утерянный текст, словно бы пахнущий липким туманом, ржавчиной и первобытным ужасом. Найти его казалось важнее всего на свете: странное чувство, настроение — будто абсолютно все возможные дела во вселенной я уже давным-давно сделал, и осталось только найти и прочесть этот текст, что бы наконец-то вернутся в изначальную пустоту... Пробуждение наступило внезапно, оставив досадное чувство, что предмет поисков был уже почти найден, не хватило еще немного, совсем чуть-чуть — а теперь, должна пройти вечность, прежде чем подобная возможность представится снова. В этот момент я ощутил (именно ощутил, а не услышал) голос, который как-то любя и с жалостью, очень проникновенно произнес «Эх, ты…». Голос внезапно превратился в пульсирующий объёмный гул, и тут я проснулся еще раз, уже по-настоящему. Вибрировал мобильник. Часы в углу экрана показывали 3:33. Я нажал кнопку ответа и услышал возбуждённый голос Сёмы, в котором звучало эхо только что пережитого ужаса, а так же некие извиняющиеся интонации:

— Алло, Антон? Я знаю, что сейчас не время для такого звонка, но я должен выговориться сейчас. Я только что проснулся и должен рассказать то, что видел... С того дня, как умер дед, мне снятся странные сны и на ум приходят странные мысли. Мне снятся болота, огромные древние болота, вечные, покрытые дымкой, ждущие. И там, в них, будто шевелятся некие машины... Какие-то шестеренки, ржавые, гигантские механизмы, которые торчат огромными зубцами над болотами, и это только верхушка айсберга. Они движутся, и я знаю, что под этими болотами существует нечто механически-живое, искусственное творение, которое никто никогда не создавал. Там двигаются гнилые поршни, кипящая топь в тишине извергает торф и пар, над болотом летают синие огни, и то, что не должно жить и никогда не было живым, чудовищная помесь металла и гниющих растений, живет там и ждет...

— ты что, упоролся? — перебил я его бредовый поток сознания, но он не обратил на это внимания и продолжил:

— я просматривал болота на гугл-картах. Я удивился, когда понял, насколько много их в России. Они огромны, и большую их часть никто никогда не видел…

— Сёма, просто ложись спать. — устало сказал я и положил трубку. 

2

Говорят, что из КГБ невозможно было уволиться, но у Сёминого деда, похоже, получилось — теперь уже окончательно. После выхода на пенсию он переехал из четырёхкомнатной квартиры в центре Томска в крохотный сельский домик в глубинке и начал целеустремлённо спиваться. Он и до выхода на пенсию был не особо разговорчив, а после и вовсе потерял контакт с окружающими. Правда, по словам Сёмы, иногда, в состоянии сильного опьянения, от него можно было услышать что-нибудь интересное и загадочное, но маловразумительное настолько, что Сёма даже не смог вспомнить ничего конкретного, кроме того, что дед был очень зол на Тунгусский метеорит, фигуристо материл его и утверждал, что на самом деле это никакой не метеорит. Мы разговаривали об этом, а так же о холодной войне, экстрасенсах в спецслужбах, связях правительства с инопланетянами, Филадельфийском эксперименте, контактах группы Белимова и тому подобном, пока ехали по трассе на моей «Ниве» в сторону деревни, в которой закончился доблестный земной путь полковника КГБ СССР в отставке Болотова Александра Ивановича.

Домик был пыльным и покосившимся, в единственной комнатке, заваленной пустыми бутылками из под водки, стоял шкаф, забитый всяческим хламом, на подоконнике – пачка журналов «Техника Молодёжи» за 1983-1984 годы, на стене висел плакат наглядной агитации с надписью «Болтун – находка для шпиона». На кухне тоже не было ничего примечательного, кроме раритета телевизоростроительной промышленности: один из первых аппаратов, с линзой для увеличения изображения, наполненной водой. Углы над закоптившейся печью были густо затянуты паутиной. Атмосфера запустения и как бы законсервированного прошлого была физически ощутима. Мы переглянулись.

— Хорошо, что я взял палатку и спальники. Тут стрёмно спать. — сказал я.

— Боишься призрака деда, что ли? – неловко пошутил Сёма и добавил: — Палатку можно в огороде поставить. Давай займёмся, пока светло?

Но любопытство взяло верх, и бросив палатку и вещи у машины, мы приступили к тщательному осмотру территории. За полчаса поисков мы не смогли найти ничего необычного, если не считать гильзы от пули в сарае позади дома. Молча, мы установили палатку и достали еду. Я решил разжечь костёр и пошел в дом, чтобы принести журналы. На кухне, проходя мимо печи, я внезапно остановился, открыл заслонку и заглянул в топку (почему-то мы пропустили это место при осмотре дома). Там, покрытые пеплом и сажей, лежали несколько обгоревших страниц, с текстом, напечатанным на пишущей машинке. Я аккуратно взял листы бумаги, осыпающиеся по краям, и прочел сохранившийся фрагмент:

«…то излучатели, поглотители, аттракторы и точки роста расположены, на первый взгляд, хаотично и бессистемно, но отделу «Б» удалось экспериментально установить зависимость скорости роста новых узлов от интенсивности поглощения отрицательно модулированной психоэфирной субстанции, разработав соответствующий математический аппарат:…»

Далее следовал ряд математических формул, изобилующих непонятными символами, уходящих в обгоревшую черноту с края листа. Я перевернул страницу. На следующих листах были ксерокопированные изображения фрагментов чего-то среднего между картой болотистой местности и чертежом огромного механизма. Отдельные детали имели очертания правильных геометрических фигур, зубчатых колёс и других механизмов, но всё вместе складывалось в хаотичные, ризоморфные формы – наподобие грибницы. Выглядело это довольно сюрреалистично. Убедившись, что внутри печки больше нет ничего интересного, я поспешил к Сёме, чтобы показать ему находку.

— Похоже на проект сумрачного советского гения, упоровшегося грибами. – сказал Сёма, просмотрев уцелевшие в огне страницы.

— Но если эту штуку так и не построили, зачем тогда дед жег документы перед смертью? – ответил он сам себе после небольшой паузы.

— Судя по масштабу карты, этот механизм должен занимать несколько сотен гектар. Не думаю, что он существует в реальности. – сказал я.

— Можешь сфоткать на смартфон, перекинуть на ноут, убрать этот чертеж в фотошопе, а очертания карты местности перевести в вектора? А я быстренько напишу программку, которая найдёт этот кусочек местности на гугл-картах. — голос Семёна звенел, а глаза горели огнем истинного исследователя неведомого.

— Этой карте лет сорок минимум, местность могла измениться за такое долгое время. Но давай попробуем, – согласился я, — спать всё равно не хочется.

Мы развели костер, заварили кофе и уткнулись каждый в свой ноутбук, чувствуя себя героями фантастического сериала, наподобие «Одиноких Стрелков», но в постсоветском сеттинге. Я справился со своей задачей быстрее Сёмы (линии карты местности были бледнее линий чертежа механизма, и по этому признаку их было легко отделить друг от друга). Скинув получившийся векторный файл Сёме, я полез в интернет в поисках интересного чтения, чтобы занять время. Примерно через час Сёма закончил стучать по клавиатуре и сообщил:

— Готово.

Скормив файл с фрагментами карты своему свеженаписанному детищу, он нажал клавишу «enter». По экрану не спеша поползла полоска прогресса поиска. Через несколько минут, показавшихся нам очень долгими, программа выдала результат.

— Есть! – обрадовано воскликнул Сёма, но внезапно радость в его голосе сменилась удивлением: – Падажжи, ё...

— Что такое? – Спросил я.

— Совпал маленький кусочек, но пятнадцать раз. Не может же в природе фрагмент берега идеально повторяться пятнадцать раз на небольшой территории? У меня ошибка в коде?

Мой ум пронзила простая и ясная догадка.

— Покажи это место на карте.

Семён открыл карту в браузере и увеличил требуемый фрагмент на весь экран. Место находилось почти в самом центре огромных Васюганских болот. История принимала интересный оборот. Разумеется, моя догадка оказалась верна, и я объяснил её Сёме:

— Сразу видно, что ты программист, а не дизайнер. Тут кусок карты затерт штампом в фотошопе, причем довольно небрежно. Нам повезло, что тот, кто это делал, использовал для «заплатки» часть карты, которая сохранилась на уцелевших в огне страницах.

— Ты думаешь о том же, о чём и я? Глаза Семёна блестели каким-то нездоровым блеском, отражая свет экрана ноутбука с открытой на нём картой болот.

— Да, то есть, нет, мы туда не поедем. Я сразу понял, к чему он клонит.

— Впервые в жизни появилась реальная возможность прикоснуться к настоящим тайнам, а ты хочешь её упустить?

— Это реальная возможность уехать далеко-далеко лет на пятнадцать, если мы попадёмся военным, которые сторожат эту штуку. Или сгинуть в болоте, если не попадёмся. – я попытался немного отрезвить Сёму, но он не отступал:

— Возьмём рыболовные снасти и прикинемся заблудившимися рыбаками, если что.

— Хм… - я засомневался. В конце концов, я тоже с детства мечтал прикоснуться к неким грозным тайнам, как это происходило с героями «Секретных материалов» почти в каждой серии. Да и по Семёну было видно, что он-то поедет туда в любом случае и мне не хотелось отпускать лучшего друга в опасное приключение одного.