—Чёрт побери, как же болит спина! — выругался невысокого роста пожилой мужчина, вставший из потёртого кожаного кресла. После этого мужчина задумчиво почесал залысину на лбу и посмотрел на сидящего на скамейке лейтенанта, которого сам же и подобрал себе в отдел в прошлом году. Лейтенант, а в быту Всеволодин Алексей Александрович, копался в показаниях свидетелей, пытаясь найти что-нибудь полезное. Папка с показаниями удручала своей тонкотой. За четыре с лишним года деятельности маньяка было всего лишь три свидетеля, видевшие его издалека и одна полубезумная бабка, вроде как столкнувшаяся с ним в подъезде.
— Ну и занялись бы наконец йогой, Сергеич, — сказал лейтенант, не поднимая головы от бумаг, — я вот уже почти пять лет хожу, и чувствую себя великолепно.
— Да что мне твоя йога, я шестой десяток разменял, — поморщился майор, — сколько можно в этих сраных показаниях копаться? Их весь отдел, включая уборщицу Глафиру Аркадьевну, по сотне раз пересмотрел!
—А я всё же надеюсь, Михаил Сергеевич, что-то полезное найти, — лейтенант наконец оторвался от папки и улыбнулся.
Майор в очередной раз подумал, что с внешними данными и харизмой лейтенанта, ему следовало бы идти в шоу-бизнес: высокий рост, белозубая улыбка, голубые глаза и волосы цвета сливочного масла могли обеспечить ему вполне хлебное местечко где угодно. А уж умением разговорить людей и излучать радушие Алексей мог посостязаться даже с маститыми психологами. Незамужняя часть отдела особых расследований бегала за ним, на ходу роняя трусы. Замужняя же часть, включая уборщицу Глафиру Аркадьевну, пускала слюни и мечтательно закатывала глаза. Впрочем, на все подкаты лейтенант предпочитал отшучиваться и говорил, что у него уже есть возлюбленная, которой он отдал сердце.
— И как, нашёл? — скептически поинтересовался Михаил Сергеевич, — может это Люцифер сошёл на грешную землю и старательно вырезает женщин всех возрастов, не снимая кепки, как утверждает свидетельница Прокофьева А.В. ?
— Точно, он, — подхватил шутку лейтенант, — может в церковь напишем, они ж должны знать, где он находится?
Хотя, честно говоря, шутки были не слишком уместны: за всё время деятельности Останкинского маньяка, как его окрестили СМИ, было зверски убито двадцать три женщины, возрастом от пятнадцати до шестидесяти двух лет. И у каждой была скальпелем отрезана часть пальца, причём пальцы были разные, да и сустав, с которого начинался отрез, был каждый раз другим. Десятки тысяч человек в нескольких странах СНГ напряженно пытались разгадать, зачем же ублюдок отрезает пальцы, строили самые невероятные догадки и засыпали почтовые ящики нескольких отделов письмами. Начальство Михаила Сергеевича зверствовало и требовало немедленного раскрытия дела.
Михаил Сергеевич, майор пятидесяти трёх лет отроду, возглавлял отдел особых расследований, и имел на своём счету девять громких дел, окончившихся поимкой убийц, около полусотни дел не таких известных, но тоже раскрытых, и, наконец, шесть нераскрытых дел, включая дело Останкинского маньяка. Пять папок были перенесены в архив, за давностью, и Михаил Сергеевич опасался, что и это дело тоже отправится вслед за ними. С точки зрения СМИ, общественности и начальства, майор лучше всех подходил для раскрытия этого дела. С точки зрения майора, он хотел на пенсию и в гробу видел начальство, общественность и СМИ. Хотя, ублюдка всё-таки напоследок поймать он был не против. Но, как назло, маньяк, очевидно, был знаком с работой криминальных отделов, и не оставлял абсолютно никаких следов. Из показаний свидетелей было ясно, что это мужчина, возрастом от шестнадцати до сорока, высокий, иногда с чёрной бородой, иногда в медицинской маске и всегда в кепке. Также, старушка восьмидесяти трёх лет, столкнувшаяся с убийцей на месте первого убийства, Аглая Вячеславовна, утверждала, что это Люцифер, поднявшийся из преисподней, чтобы карать падших женщин. В общем, картина вырисовывалась более чем мерзкая.
Вздохнув, Михаил Сергеевич застегнул портфель, повесил кобуру в шкаф, закрыл его и попрощавшись с Алексеем, который решил задержаться, побрёл домой. Во дворе светило сентябрьское тёплое солнце. Майор решил, что будет замечательно пройтись до дома пешком, размять ноги и спину, и поразмышлять. Хотелось отдохнуть и съездить с сыновьями на рыбалку, чего не случалось больше года. Взять палатку, удочку, сидеть на берегу реки и не думать о работе. Майор отогнал навязчивые мысли и в сотый раз начал обдумывать modus operandi Останкинского маньяка.
Никакой связи между жертвами нет, это абсолютно точно. Согласно психологическому портрету и тому, как орудовал маньяк, он - обыкновенный женоненавистник. Точно знает расположение камер в месте предполагаемого убийства. Несколько дней или даже недель отслеживает жертву и составляет подробный план её убийства. Загодя выбирает место и наносит точный удар. Большинство жертв оглушены перцовым балончиком или шокером. Способ убийства, в подавляющем числе случаев - перерезанное скальпелем горло. Некоторые жертвы были убиты точным ударом острым и тонким предметом (предположительно, отвёрткой) в сердце. У всех жертв отсутствует тот или иной палец. Предположительно, убийца имеет медицинское образование, так как фаланги отсечены быстро и одним движением скальпеля. Наиболее вероятная цель отрезания пальцев - коллекционирование, согласно портрету, но тогда почему отрезанные пальцы и их, так сказать, длина, отличаются? Коллекционеры же обычно стараются следовать одной тенденции...
В сотый раз прокручивая эти мысли в голове, Михаил Сергеевич подумал, может Аглая Вячеславовна не так уж далека от истины: маньяк вроде черта в братьях держит, абсолютно никаких зацепок. Кстати, дом первого убийства был не так уж далеко от маршрута майора, поэтому майор решил ещё раз навестить старушку. Свернув в переулок и пройдя через несколько дворов, майор осмотрелся.
Старый сталинский дом, большое количество уже начавших скидывать листву деревьев во дворе. Отсутствие камер. Место убийства семнадцатилетней Виктории. Маньяк , вероятнее всего, прыснул балончиком в лицо, зажал девушке рот и затащив на технический этаж, перерезал горло несколькими движениями. После чего отрезал палец, сжёг две хозяйственные желтые перчатки, спустился вниз, где и встретил Аглаю Вячеславовну, возвращавшуюся с помойки. Вонь от сжигания перчаток была принята Аглаей Вячеславовной за вонь адской серы, поэтому в её старческом мозгу образ маньяка преобразовался в образ Люцифера.
Михаил Сергеевич хмыкнул и постучал в старую, облезлую дверь.
— Пошли вон, сатанинские отродья, исчадия диаволовы, кара господня на ваши головы! — завывания старухи из-за двери раздались настолько громко и быстро, что майор отшатнулся.
Соседняя дверь открылась и на площадку выглянул мужчина лет сорока.
—Ты чё, журналист что-ли? — почёсывая живот, осведомился мужик.
Михаил Сергеевич недоумённо посмотрел на китель и обнаружил, что действительно, на нём только слегка потрёпанный деловой костюм.
— Нет, я из отдела особых расследований, пришёл ещё раз опросить свидетеля.
— Гы, так ты мент, тогда мож и откроет бабка-то, журналюг она ненавидит, в прошлый раз облила их кошачьими говнами, —мужик ещё раз гыгыкнул, и под завывания Аглаи скрылся за дверью.
Вздохнув, майор ещё раз постучался.
— Аглая Вячеславовна, я из милиции, по поводу маньяка..., — но не успел Михаил Сергеевич договорить, как из-за двери ещё громче донёсся вой:
— Люцифер енто, Сатана! Истинно тебе глаголю! Волк сие в овечьей шкуре, сошедший на головы грешников, чтобы шлюх карать! И Вику эту, шлюху, он покарал. Из квартиры донёсся настолько демонический хохот, что у майора на голове зашевелились остатки волос на голове. Но он всё же откашлялся и постучал ещё раз:
— Аглая Вячеславовна. Милиция, откройте немедленно.
Старуха, воспитанная при СССР и боящаяся власть предержащих больше Люцифера, немедленно замолчала и послышался звук открываемых замков. Дверь приоткрылась и из ней показалась лицо Аглаи, замотанное в несколько платков.
—Ну, чего?
Майору стало смешно от резкого перехода с религиозной темы завываний на банальный вопрос, который задают надоедливому соседу.
— Аглая Вячеславовна, вы меня должны помнить, я заходил к вам уже несколько раз. Опишите ещё раз Люцифера этого, пожалуйста.
Лицо старушки сморщилось, она вдохнула, и Михаил Сергеевич, предупреждая очередную порцию завываний, начал быстро говорить.
— Так требует партия, понимаете? Сжато и чётко!
— Высокий, красивый, как ангел! Но чёрный весь, лицо белое, а тело чёрное всё, гладкое, как есть сущность свою показывал диавольскую. И юбка на ём была, чёрная! Енто от того, что он двуполый!
Майор встрепенулся.
— Юбка? Раньше вы ничего не говорили про юбку?!
— Как же не говорила? Говорила, ещё как, что двуполый он, Сатана-то!
Майор поблагодарил старуху, мысленно поставил отметку завезти ей какой-то еды, ибо судя по запаху, бабка питалась кошачьим кормом и помоями, и поспешил домой.
Чёрный обтягивающий костюм носила половина молодёжи. А вот юбку... За юбку можно было принять и шорты. Вон Алексей показывал как-то форму для йоги... Стоп, нет, не может быть.
Майор задумался, что он в сущности знает об Алексее? Родом из Петербурга, сын мясника, приехал в Москву более шести лет назад, поступал в милицейское училище, отличник, красавец, староста группы. Не курит, не пьёт. Занимается йогой, не женат. В отношениях замечен не был. Возможно, конечно... Лёшка-Лёшка, неужели и правда ты?
На следующий день майор распорядился установить максимально скрытую слежку за Алексеем. И спустя почти два месяца Алексей сидел в наручниках напротив него в комнате для допросов.
Михаил Сергеевич уже знал всё и у него остался только один вопрос.
— Алексей, а пальцы-то ты нахрена отрезал? Ты же их даже себе не оставлял, а выкидывал их в ближайший водоём, прикрепив липкой лентой к камню. Всеволодин, сидя напротив, улыбнулся своей харизматичной улыбкой, благодаря которой, видимо, он и втирался в доверие к жертвам.
— Чтобы все гадали, зачем я это сделал. Понимаешь, когда все сосредоточены на одной детали, гораздо меньше внимания уделяется чему-то другому. Темнее всего под пламенем свечи, Сергеич.
— Ну и дрянь же ты, Алексей, — майор с ненавистью взглянул на лицо бывшего коллеги, и еле удержавшись от плевка, вышел из комнаты. Вернулся в свой кабинет, написал рапорт об увольнении и предался мечтам о рыбалке.