- Осуждённых на казнь отправляют основывать колонию на ледяную планету.
Приют для отбракованных разместился в просторном трёхэтажном здании в стиле неоампир. На высоких панорамных окнах с тонкими линими витражей не было решёток, и огромные резные двери входа не запирались. При желании Александр мог спокойно уйти. Правда лишь для того, чтобы замёрзнуть через несколько часов посреди белой холодной пустыни, простирающейся вокруг приюта от горизонта до горизонта.
Сосед Александра, немолодой уже глясиолог Лаврентий Павлович, так и сделал вчера, перед этим безумным поступком вымотав Александру нервы бесконечным словесным поносом о “виртуальной нереальности”, “невозможном девятом льде”, “смещённой тройной точке” и тому подобным бредом, столь густо насыщенным терминологией, что порой Александр понимал только союзы и междометия. Александр не осуждал поехвашего крышей Айвазовского. Ведь и он сам, после того как проснулся однажды в этой белой, обшитой самоочищающимся мехом комнате, долго не мог поверить в окружающую реальность.
Реальность заключалась в том, что все люди, попавшие в это место, не прошли вторичную селекцию. И, согласно рекомендации земного института развития человечества, подлежали отбраковке.
То есть казни. Каким бы термином теперь она не называлась.
Раньше не прошедших селекцию стерилизовали и высылали из цивилизованных районов в “анклавы доживания”. Но даже само существование таких районов доставляло дискомфорт “нормальным” людям, что приводило к волнениям, протестам, и в результате — к увеличению числа отбракованных. Так что стерилизацию заменило усыпление.
Эффективное решение, сэкономившее ресурсы всего человечества. И, как ни парадоксально, устроившее всех. Наверное потому что те, кого это решение не устроило, уже не могли его опротестовать. Отбракованные просто однажды утром не просыпались. Быстрая, гуманная смерть. По какой причине казнь невольных обитателей приюта заменилась на весьма комфортное заключение, Александр не знал.
Вживлённый в череп экзокортекс напомнил Александру, что пришло время завтрака. Александр выдернул зарядку из разъёма на протезе левой руки и вышел из комнаты, направляясь к столовой.
Столовая, как и все помещения общего назначения в приюте, находилась на первом этаже. Немногочисленные обитатели приюта сидели за столиками, кто поодиночке, кто группами. В воздухе витал запах каши и лимонного чая, шум разговоров и перестук ложек о керамику. Александр забрал из автоматического раздатчика поднос и занял свободный столик, рядом с дышащим холодом окном.
— Привет, — мелодичный женский голос отвлёк Александра от пережёвывания каши и бесцельного разглядывания темноты за окном. — Не возражаете, если я составлю вам компанию? Говорят, совместный приём пищи делает её вкуснее.
Не дожидаясь ответа, напротив него села высокая девушка с выбеленными до прозрачности волосами и светло-серыми глазами.
— Жаль, что так получилось с вашим соседом. Я беседовала с ним время от времени, и мне казалось что у него получится принять неизбежное. Видимо отбраковка оказалась слишком тяжёлым ударом для его психики.
Александр кивнул.
— Как вы справляетесь, Александр? Всегда в стороне, ни с кем не разговариваете. Мне кажется, вас гложет чувство вины. Вы считаете, что ответственны за то, что с вами случилось? Но это не так. Вы ни в чём не виноваты, как и все здесь. Просто…
— ...это испытание Божье, — перебил Александр, составляя пустые контейнеры в стопку на подносе.
— О, вы верите в Бога? — оживилась его собеседница. — В таком случае, почему бы нам вместе не помолиться, чтобы с достоинством пройти невзгоды и не пасть духом на полном терний пути к царству Его?
— Я не верю в бога или богов, — Александр отклонился от стола, чтобы робот-уборщик забрал поднос и протёр стол. — Извините, что обманул.
Девушка надолго замолчала, наклонив голову и не моргая глядя на Александра. Затем улыбнулась.
— Не хотите сыграть в баскетбол? После завтрака полезно размяться.
Спортзал напомнил Александру школьные времена. Когда мир казался удивительным, полным тайн и загадок, которые нужно было раскрыть как можно быстрее. Когда вокруг были такие же одержимые знаниями и полные надеждами товарищи. Когда поражение в баскетбольном матче казалось обиднее, чем потеря руки в крушении поезда.
— Элеонора, — его собеседница сбросила верхнюю одежду, оставшись в спортивных трусах и топике, плотно облегающих её стройную фигуру. — Можете звать меня Леона, если вам удобнее.
Она стянула резинкой волосы в конский хвост и попрыгала на месте, разминаясь. Удары её босых ног о гладкое покрытие пола громким эхом отразились от стен зала.
— До ста очков? — предложил Александр, вынимая из крепления у окна мяч. Тяжёлый упругий снаряд приятно лёг в руку, и Александр не удержался от соблазна крутануть мяч на кончике указательного пальца.
— Согласна. А какой приз победившему?
— На ваш выбор, — пожал плечами Александр.
— Отлично! Тогда проигравший выполняет желание победителя! — Элеонора махнула рукой, и табло над щитом в дальнем конце зала ожило, вместе с камерами системы электронного судейства. — Чур не поддаваться!
Девушка вышла на границу штрафной площадки и подобралась словно кошка, готовая напасть на беспечную мышку, имевшую неосторожность выбежать из укрытия. Александр вышел на центр площадки и бросил мяч в кольцо не прицеливаясь.
3-0
— Ух ты! — Элеонора подобрала мяч и швырнула его Александру. — Здорово! А второй раз так же получится?
6-0
— Ну ты даёшь! — девушка даже и не подумала расстраиваться. — Ладно, больше у тебя такой трюк не пройдёт!
Она бросила мяч Александру, и одновременно с этим подошла к нему на пару шагов ближе. Александр оценил расстояние между ними и точно так же, как и предыдущие два раза, запустил мяч в воздух по высокой дуге.
Мышцы на ногах Леоны вздулись, она буквально взлетела навстречу мячу. Кончиками пальцев сбила мяч с траектории и рухнула на пол с оглушительным грохотом.
— Я же говорила, — девушка вмиг оказалась на ногах, — что больше так не получится!
Глаза её в этот миг сияли восторгом.
83-100
Александр приземлился на скамейку, тяжело дыша. Затянувшийся матч продолжался больше двух часов, и собрал почти всех обитателей приюта в роли зрителей. Сейчас они аплодировали Элеоноре, с радостными визгами прыгающей в центре зала. Александр закрыл глаза.
— Ты всё-таки поддавался! — Элеонора плюхнулась на скамейку рядом с ним, прижавшись горячим мокрым плечом. — Думаешь я не заметила, как ты перестал использовать левую руку в конце? Ну и зря, я бы всё равно выиграла!
— Не поддавался. Батарейка села.
Александр поднялся. Он остыл, мокрая одежда неприятно липла к телу. Экзокортекс зудел о необходимости зарядить аккумулятор протеза, ладони горели от ударов по мячу, голени сводила судорога. Настало время расплачиваться за приступ ностальгии.
— У тебя протез? — Леона пошла следом. За их спинами бывшие зрители уже натягивали в зале сетку для игры в волейбол. — Ничего себе, какой классный! От настоящей руки не отличить. А почему батарейка села так быстро?
— Не успел зарядить.
— Где ты так здорово научился играть? — Леона зашла вслед за ним в общую душевую. — Я думала, что против меня здесь никто не продержится и пяти минут.
— В школе.
Александр скинул одежду и встал под автоматический поливший с потолка тропический дождь. Шум воды поглотил все звуки.
Надев чистую, ещё тёплую после стирки и сушки одежду, Александр вышел в коридор. Элеонора стояла там, сложив руки на груди и хмуро кусая нижнюю губу.
— Я что-то сказала не то, Александр? — спросила она, едва только увидела. — Ты обиделся из-за проигрыша? Я же видела, как тебе было весело играть. Почему ты снова закрылся от меня на все засовы?
— Я не закрывался.
— Нет, закрылся. Отвечаешь односложно. Не смотришь мне в глаза. Я настолько неприятна?
Александр вздохнул.
— Выбери кого-нибудь другого для развлечения.
— Ты даже не называешь меня по имени! — Элеонора снова закусила губу. — Так и будешь сидеть в ракушке до смерти, как рак-отшельник?
— Да! — рявкнул Александр, не сдержавшись. — Так и буду! Благо что ждать недолго осталось.
Из спортзала вышел мужчина, посмотрел на них и тут же скрылся обратно.
— Ты проиграл мне желание, — напомнила Элеонора. Голос её был тихим.
— И чего ты хочешь?
— На ручки. Отнеси меня в мою комнату.
Пока Александр нёс девушку наверх, та молчала, обхватив его за шею и тихо дыша в ухо. Поднявшись на третий этаж, Александр остановился, спустив Элеонору на пол.
— Устал? Всё-таки сто килограмм мёртвого веса, — девушка взяла Александра за безжизненно висящий протез. — Давно ты понял?
— Что ты робот? — Александр потряс онемевшей рукой. — Как только увидел. Я же работал в лаборатории искусственного тела, насмотрелся на вас. Здесь половина приюта из вашей братии.
— Поэтому тебе не оставили пару? Я не знала. У меня была информация только на Айвазвского. — Элеонора потянула Александра за собой. — Пойдём ко мне, нужно тебя подзарядить.
Они прошли в дальнюю от лестницы комнату, точно такую же, как и у Александра — меховые стены и два мягких подиума по сторонам от огромного, во всю стену, окна. Леона усадила Александра на подиум, вытащила из основания кабель питания и подсоединила к разъёму у основания левой ладони Александра.
— Почему ты не любишь роботов? — девушка села на пол напротив, скрестив ноги. — Это как-то связано с твоей рукой?
— Ты же любишь игры? Давай сыграем в вопросы и ответы. Сначала отвечаю я, потом ты.
— Договорились! — Леона улыбнулась. — Отвечай!
— Я не нелюблю роботов. И рука никак с отношением к вам не связана.
Элеонора обиженно скуксилась.
— Ну вот, а обещал ответить.
— Я и ответил, — Александр вздохнул. — Ну ладно. Дело в том, что вы ненастоящие.
— Как это? — Лена вскочила и прыгнула на Александра, повалив того на мягкий подиум. — А что тебя сейчас тогда уронило? Святой дух?
— Тело, сделанное из металла, пластика и керамики. Киберкортекс, симулирующий эмоции. Вы не радуетесь, не огорчаетесь, не грустите. Не любите и не ненавидите. Вы все эти эмоции только играете. Играете в людей.
Элеонора замерла, как тогда в столовой, не мигая глядя на Александра. После чего аккуратно слезла с него, сев рядом.
— Почему мы, девианты, ещё живы? — задал свой вопрос Александр. — Разве рекомендация института развития не предписывает нас убить?
— Это всего лишь рекомендация, а не закон, — сухо ответила Элеонора. — Ситуативный центр управления планетой решил, что уничтожать не прошедших селекционный отбор нерационально.
— Почему?
— Моя очередь спрашивать. Если бы я была человеком, ты бы влюбился в меня?
— Да. Почему нас уничтожать нерационально?
— Селекция людей значительно обедняет генное разнообразие. Возникла опасность возникновения пандемии, потенциально способной уничтожить всех людей на планете. Как ты отличишь игру в эмоции от настоящих эмоций?
— Никак. Знания достаточно. Где мы находимся? Антарктида? Гренландия?
— Планета Бета в звёздной системе К2-18.
— Это не Земля?
Леона не ответила.
— Твоя очередь спрашивать, да?
— Да. Что я должна сделать, чтобы ты… — девушка повернулась к Александру, в её глазах он заметил слёзы. — Чтобы ты относился ко мне как к человеку?
— Стереть мне память о том что ты робот. Почему нас тут так мало? Разве десяти человек достаточно для сохранения человечества как вида?
— Это… пилотный проект. Эксперимент. Центр управления оценит… оценит вашу приспособляемость к местным условиям… — речь Леоны стала прерываться всхлипами. — И если… если сочтёт приемлемой… увеличит размер колонии…
Девушка разрыдалась. Она ревела в голос, закрыв лицо руками и содрогаясь всем телом. Александр в смятении нерешительно протянул руку и погладил Леону по голове. В ответ девушка обняла его так, что Александр едва мог дышать.
— Ну, ну, хватит, — он стал гладить её белые волосы, приговаривая, — Тише, тише, шшш…
Рыдание перешло в всхлипы. Постепенно и они затихли.
— Что со мной не так? — тихо спросила Леона. — Может я бракованная? Сначала Лавр ушёл. Я ведь правда думала, что он справится. Старалась изо всех сил ему понравиться, отвлечь от всего этого льда за окном. Но он ушёл. Я звала его, шла за ним следом сколько хватило сил. Я не могла, не имела права его силой вернуть. Только словами. Дурацкий эксперимент.
Она разжала руки и отодвинулась от Александра.
— Я думала что с тобой всё получится. Надеялась. Так обрадовалась, когда мы играли — ведь я видела, как ты загорелся игрой. А потом опять всё пошло не так. Почему? Я всё делала так же как и другие…
— Я не смогу ответить на этот вопрос.
Александр отсоединил кабель питания от протеза. Поднялся. Сделал несколько шагов к выходу. Оглянулся.
— Если хочешь, — сказал он, — после ужина мы можем сыграть ещё матч до ста очков. На желание.
— Правда? — девушка подняла голову. Её глаза вновь засветились надеждой.
— Почему бы и нет? Но в этот раз не надейся так легко победить, — Александр сжал левую руку в кулак. — Больше никаких поддавков.