Розовым деревенским утром Варя завтракала на кухне с бабушкой. Девочка с большим аппетитом ела мягкий домашний хлеб с маслом и пила горячий сладкий чай.
— Я осмотрела все-все гнездышки, — говорила Варя. — Там не было ни одного яйца.
— Опять? — нахмурилась бабушка, взглянув на внучку поверх очков. — Ну один день, ну два, но три… курицы точно должны были что-то снести.
— Может, курочки заболели?
— Не думаю.
— Что тогда делать?
— А что сделаешь? Еще подождем. Не участковому же писать о пропаже яиц, — бабушка допила чай и добавила. — Не забудь, сегодня вечером ужинаем у бабы Вали. Друга своего не забудь.
С этими словами бабушка вышла из кухни, потом хлопнула дверью в хату. Она не видела, что после ее последних слов у девочки заблестели глаза.
Варя крепко задумалась: странным казалось ей, что курицы не неслись уже третий день подряд. Она привыкла каждый день обходить курятник и выискивать гладкие, холодные яйца в жесткой соломе.
Стекло в окне кухни звонко вздрогнуло. Варя посмотрела в окно: там, в саду с яблонями, стоял Петька, ее деревенский друг: высокий, тонкий и длинный, загорелый до глубокой смуглоты. Он показал рукой, чтобы она открыла окно, потом расставил руки в стороны, нахмурился и крикнул: “Ге-е-екто-о-ор! Ге-екто-о-ор!”
Варя подняла защелку, дернула раз, два, пока рама, проскрипев, не поддалась навстречу. Прохладную кухоньку заполнил нагретый воздух сладко пахнущий травой.
— Говори, — сказала Варя.
Петька подпрыгнул, схватился за подоконник, вскарабкался, громко закряхтев, и сел боком к ней. Черные волосы стояли на его голове, как горелая степная трава.
— Если бабушка увидит, получишь.
— В этом суть моего учения, — сказал Петька. — Ямакаси должен быть незаметен и ловок. Я иду там, где другие страшатся.
При последних словах он попытался поднять локоть на головой в понятном только ему жесте, но немного соскользнул с подоконника, ойкнул и побледнел от страха. Варя закатила глаза:
— Понятно. Чай хочешь?
— Нет, я ел.
Он достал из кармана пыльное яблоко и с хрустом откусил от него.
— Если бабушка увидит, получишь.
— Блин, Варька! Ты тоже их ешь!.. — Петька оглянулся в сад. — Чем займемся? Можем снять фильм.
— Никаких фильмов. Фильмография в прошлом! Я снова не нашла яиц в курятнике.
— Не нашла и не нашла. Что ты каждый день носишься с этими яйцами.
— Неужели ты не понимаешь? Это неспроста.
— У тебя все неспроста, — заворчал Петька. — Над озером вечером у тебя НЛО. Собака на картине — одержима демоном. Клад зарыт на кладбище. Поезд-призрак идет каждую полночь в поле, когда слышен плач мёртвых младенцев.
— А я считаю…
— Варька! И это ты говорила. Каждый раз. Я предлагаю хоть раз заняться чем-то интересным: рыбу половить, погулять по лесу. Можем на велосипедах поехать к озеру. Или что-то изобрести. Мы так и не доделали арбалет.
— Да какое озеро, дурак! — разозлилась Варя. — Если в курятнике нет яиц третий день, то их воруют. Понимаешь ты или нет?
— Воруют… — у Петьки вытянулось лицо. — А может, просто, ну, так получилось, что они не несут яйца третий день?
— Может быть, но нужно это выяснить. Мою бабушку грабят, понимаешь? Яйца можно сдавать в деревенском магазине по пять тенге штука, что, принимая во внимание яйцеоборот в стране… — Варя запуталась. — Много денег, в общем!
— Если бы яйца воровали, то Барбос бы учуял вора и загавкал.
— Он и так постоянно гавкает, — резонно сказала Варя.
Варя широко расставила ноги, взяла кухонный нож в разводах масла со стола, отвела лезвие в сторону, чуть задрала подбородок и, приложив руку пальцами к груди, строго сказала:
— Я должна найти и покарать этого негодяя! Клянусь кровью своего рода!
Тут дверь в хату хлопнула.
Варя ойкнула, положила нож на стол и подошла к Петьке.
— Увидимся у лавочки через пять минут! — сказала она и толкнула его вниз. Петька приглушенно вскрикнул, соскользнул вниз и приземлился на ноги с глухим стуком, чуть не угодив в клумбу с цветами. Варя закрыла окно и вышла в прихожую.
На продавленном клетчатом диване у рукомойника сидел дед. Лицо у деда было квадратное, бронзовое от загара и щетинистое.
— А-а, проснулась… — говорил он, тяжело дыша (он все делал тяжело сопя и покашливая). — Шапку не забудь, жарко там.
— Хорошо, — сказала Варя и надела оранжевую кепку со сломанным козырьком. Она сломала его, когда пыталась сделать козырек прямым, как у рэперов с MTV.
— Куда собралась-то?
— С Петькой гулять.
— Нужен он тебе, Петька, — ворчал дед. — Лучше бы к Ксюше сходила… Он же, Петька, бездельник, я его отцу говорил… И жарко. Сидела бы дома. Тебе все равно завтра домой ехать уже.
— Скучно дома. Особенно если завтра уезжать. А ты знаешь, что яиц третий день нет?
— Брешешь, — сказал дед. — Не могёт такого быть.
— А вот и могёт!
— Брешешь, брешешь.
— Хочешь, у бабушки спроси.
— Да ну ее к чёрту! — сказал дед громко. — Я вздремну лучше.
Варя вышла на крыльцо. Двор был большой: на нежно-зеленой траве уместились белая облупленная баня, забор, летняя кухня, забор, калитка в сад с малиной, забор, калитка во двор с сараями, забор, калитка в сад с вишней, забор и, наконец, калитка в сад с яблонями (куда и выходило окно кухни). Бабушки Варя не заметила.
Петька ждал ее на лавочке у калитки (той, что выходила из сада на улицу) из яблоневого сада. Лавочка стояла в кювете; такие кюветы были по обе стороны от битой асфальтированной дороги, что тянулась из одного конца деревни в другой и уходила в залитую солнцем степь.
— С чего начнем расследование?
— С осмотра места преступления. Ты подготовился? — спросила Варя.
— А ч-что нужно?
— В серьезных детективных агентствах есть целый набор инструментов. Вот что у меня есть.
Варя достала из кармана фонарик на цепочке, записную книжку (внутри уже были записи о поисках инопланетян) и карманный нож с выкидным лезвием. Петька посмотрел на это все с восхищением.
— У меня вот что есть, — сказал он и достал небольшой водный пистолет из большого кармана на шортах.
— Тебе пять?
— Мне двенадцать, — гордо сказал Петька. — Внутри вода с высокой концентрацией лимонного сока. Одно попадание в глаза дезо… дези… дезориентирует противника!
У Вари восхищенно заблестели глаза.
— Это может пригодиться, — кивнула она. — Дело-то опасное. Вперед!
— Вперед! — Петька зачем-то отдал честь.
Они вернулись в основной двор с баней, где и был вход в невысокий, корявый курятник. У входа стоял дед и курил папироску — их он сам скручивал из газет и вонючего табака.
— Куды собрались? — спросил он.
— Мы расследуем дело о яйцах!
— Че-его? Нечего курей шугать.
— Но деда!
— Не дедай, — строго сказал дед и пожевал губы. — Шоб не было вас там, понятно?
Варя замерла. В мыслях у нее было следующее: “Деда, но ведь я хожу собирать яйца каждый день. Почему мне нельзя сейчас сходить и просто посмотреть, что там происходит? Вдруг я поймаю яичного вора?” Однако вслух она сказала только:
— Ну ладно… пойдем, Петька.
Петька округлил глаза и проследовал за Варей обратно к лавочке.
— А я думал…
— Тише. Это всего лишь отступление. В курятник можно пойти несколькими способами.
Они прошли к огороду. Петька посмотрел на поле, засаженное картошкой.
— Добре картопля уыйдет, — сказал он сквозь зубы и сплюнул. — Ой добре!
— А ну! — гаркнула Варя и хлопнула его ладонью по костлявой спине. Внезапные перевоплощения ее друга иногда были забавными, но сейчас игра могла испортить все дело.
— Та ти шож делаешь, дурэ? — спросил Петька. — Та ти що ж?
— Хватит придуриваться! — сказала Варя. — Надо в курятник идти.
— Та не пойду я, сказано ж тибе!
Этот образ Петька называл “славянским крестьянином”.
— Пойдем, пойдем… — Варя задумалась. — Мне не нужен славянский крестьянин, я вызываю шпиона-доктора Бромре.
Петька вытянул руки по швам и нахмурился.
— Доктэ-эр Бро-у-м-ре-е!.. — сказал он. Такую манеру речи он называл акцентом британского супершпиона.
— Доктор Бромре, нам нужно проникнуть в курятник и осуществить поиск улик в деле пропажи яиц!
Петька растянул губы и прищурил глаза; в общем, выглядел придурковато. Он согнул голову набок, показал большой палец и сказал низким голосом:
— Йес!
Они перелезли через забор и прошли по полю. Доктор Бромре смотрел по сторонам и поглаживал карман, где он у него лежал револьвер (водный пистолет).
Из будки у сараев выскочил Барбос, загремев цепью. При виде доктора Бромре он ощерился и зарычал.
— О ноу! — сказал доктор Бромре.
— Ты не беги, и он за тобой не побежит, — начала Варя, но доктор сорвался с места, визжа и махая руками. Барбос рванулся следом. Варя схватила его за ошейник, плечи и руки напряглись. Собака, не ожидав такой наглости, развернулась и попыталась цапнуть Варю, но поняла, что это хозяйка. Гнев ушел из глаз Барбоса, он умильно облизнулся и завилял пушистым хвостом.
Варя выдохнула и осмотрелась.
— Доктор Бромре?
— Я больше не доктор… — раздался жалкий голос. — Я добежал до курятника…
— Отлично! — сказала Варя. — Туда его цепь не дотянется. Жди меня.
Варя отпустила собаку. Пальцы девочки дрожали. Она прошла в курятник. У двери, сколоченной из длинных досок, стоял бледный Петька.
— Испугался?
— Я? Я не испугался, — неуверенно сказал Петька. — Я решил разведать обстановку в курятнике. Я иду там, где другие страшатся.
Варя потрепала его голову. Если бы собака укусила его, попало бы и от бабушки, и от деда, и от тонкоголосой, строгой матери Петра (хотя в хорошем настроении она могла дать большой кусок торта; она делала их по заказам на всю деревню)… да и девочке не хотелось, чтобы ее другу было больно. Надо будет выделить день и подружить его с собакой, решила Варя.
В курятнике стояла прохлада, пахло пыльной соломой и куриным пометом. В полутьме, разрезанной бледными полосами света из дощатой стены, виднелись неровные перекладины, в углах и на стенах были гнезда. В некоторых гнездах сидели курицы и недовольно квохтали.
— Осторожно, — прошептала Варя. — Они могут напасть в любую секунду…
— Я знаю, — кивнул Петька.
Варя щелкнула фонариком.
— Осторожно осматривай каждый сантиметр. Мы должны найти все зацепки, что наведут нас на след опасного куриного вора.
— Яйцевого вора.
— Яйцевого вора. Как он интересно выглядит?
Варя пожала плечами. Ей он почему-то виделся большим и загорелым, с сабельным шрамом на щеке (ее любимой книгой был “Остров сокровищ” Стивенсона).
Они принялись осматривать курятник. Сначала заглянули в углы и пустые гнезда, потом опустились на колени и принялись шарить по грязному полу из утоптанной земли.
— Это все может быть опасно, — говорила Варя.
— Почему?
— Как почему? Ты не слышал рассказ о курице-демоне?
Петька промолчал. Варя почувствовала, что он испугался, и переспросила:
— Слышал или нет?
— Я, кажется, все тут осмотрел, — сказал Петька тонким голосом.
— Еще есть вон тот угол. Иди, иди. Так слышал или нет?
Петька не отвечал, Варя слышала только, как он шуршит пальцами по земле.
— Курица-демон… — начала Варя задумчиво, — Явление частое. Она появляется только при определенных условиях. Вот, скажем, южнее нашего их не встречается. В Петербурге их быть не может: влажность не та…
Волосы лезли Варе в глаза, и она отодвигала их запястьем.
— А у нас идеальные условия: много убийств. Только там, где много и жестоко убивают, появляются курицы-демоны.
— С чего это у нас много убийств?
— Это всем известно. В среднем в наших краях убивают по двадцать тысяч в год. Слышал про такое?
Петька не отвечал.
— Земля так напитывается кровью, что курица, когда клюет зерно, привыкает к ее вкусу… — Варя хихикнула. — И потом, черной-черной ночью, когда гаснут фонари и люди трясутся от страха в своих постелях…
— В-врешь! Чего заворачиваешь? С чего бы им трястись?
— А вот! — торжествующе сказала Варя, понимая, что Петька в ее власти. — Не знаешь, не говори. Курицы открывают глаза в черном-черном курятнике, клюет другую курицу в череп и выклевывает ее мозг… и ее глаза становятся красными… и у нее вырастают мини-руки с когтями… она ходит по деревне, хватает людей за шеи и разрывает им горло во славу Сатане… и выклевывает им глаза…
Варя оборвала рассказ. Петька не реагировал. Испугался! Варя рассмеялась бы, но поняла, что и ей слишком страшно в темноте.
— Петь? — сказала она и вздрогнула: ее пальцы коснулись чего-то холодного. Она подняла находку. На грязной ладони лежал толстый ключ, изъеденный временем.
— Улика… — сказала она. Тут чьи-то руки схватили ее за плечи в ухо прокричали истошно:
— ЭТО КУРИЦА-ДЕМОН!
Варя взвизгнула и вскочила.
Хлопнула дверь в курятник со стороны дома.
— А ну! ШКЯ! ШКЯ-Я ОТСЮДА-В-АА-А-А!! — хрипло заорал дед. Варя с Петькой завизжали и, спотыкаясь, выбежали из курятника и рванули к огороду… где-то сзади гавкал Барбос.
Они побежали в противоположную от выхода сторону, к забору, разделяющему их двор от двора соседей, не думая перемахнули его (Варя больно ударилась коленкой) и оказались за сараем. Там лежала старая солома, доски, тележные колеса и пахло пылью.
— Ну… — задыхаясь, сказал Петька. — Чуть не… чуть не попались..
Варя кивнула, глотая воздух.
— Я, я ничего не нашел… — сказал Петька. — И ты, курица-демон…
Тут Варя засмеялась, Петька засмеялся, и они долго хохотали, схватившись за животы. Когда приступ прошел, Варя показала на доски справа от друга — из них торчали ржавые, гнутые гвозди.
— Повезло, повезло, — сказала она.
Они встали, отряхнулись и вышли из-за сарая. Рядом был еще сарай и еще, и еще, а дальше расстилался огромный двор, огороженный высоким забором. У дальней стороны забора высился большой, широкий, крепкий дом; рядом с ним белела баня, рыжели старые бочки для дождевой воды. Все было крепко, широко, хозяйственно (к забору у огорода прислонился рядок лопат, облепленных землей). Посередине двора стоял высокий, сделанный вручную из бревен и железной трубы турник.
— Это территория Садиловых, — сказала Варя.
Петька кивнул. Садиловы приходились ему дальними родственниками (что делало Варю дальним родственником с Петей). Бабушка и дедушка Вари дружили с Садиловыми, а Варя часто у них гостила с самого детства.
Из дома вышел парень в оранжевой майке. Он заметил Петьку с Варей и помахал друзьям рукой.
Они прошли к парню; его звали Вовка, он был младший сын большой семьи Садиловых. Его лицо было круглым и румяным, как сдобная булочка, голова была коротко брита, а руки бугрились мышцами.
— Привет, — поднял он широкую ладонь. — Что, Петька, сдал вчера железо?
— Нет, — ответил тот. — Дулат в город на неделю уехал, некому сдавать.
— Понятно. Что забыли тут?
— Расследуем дело.
— Дело? Это хорошо. Что за дело?
— Дело о пропаже яиц.
Вовка сплюнул на землю, прошел к турникам и повис на перекладине.
— Это… конечно… хорошо… — сказал он, раскачиваясь на турнике, а потом резко подтянул тело вверх и сделал выход силой. — Шото нашли?
— Нет пока, — сказала Варя, сжимая ключ в карманах шорт. — А ты что-нибудь видел?
Вовка спрыгнул с турника и посмотрел на них с вызовом. У Вари буквально зачесались кулаки.
— Может, и видел, — лениво протянул он.
— Тогда…
— Но! — громко сказал он, подняв мозолистую ладонь вверх. — Я не вижу смысла вам это рассказывать.
Варя сжала кулаки.
— Мы можем тебя заставить говорить, — хищно сказал Петька.
— Вы?
Вовка запрокинул голову назад и громко, фальшиво рассмеялся… потом прищурился.
— Ваши слова не вызывают ничего, кроме смеха.
— Я забью этот смех тебе в глотку, — сказала Варя сурово.
Повисла тишина. На дворе стояли они: Варя, Петька, Вовка; пекло солнце, теплый ветер дул в их напряженные лица…
— Я думал, ты мне брат, — сказал Петька и медленно, шаркая, отставил левую ногу назад, а правую руку выставил ребром ладони вперед.
— Я думал, ты мне брат, — сказал Вовка и широко расставил ноги; ладони он положил на бедра. Эту стойку он называл “бык, рвущий ураган”.
— Мы заберем твое признание силой, — сказала Варя и встала в боксерскую стойку.
Где-то у соседей закукарекал петух.
— УА-А-А-А-А-А!.. — заорал Петька и бросился вперед.
“Неужели! — перехватило дыхание у Вари. — Он потерял контроль над собой!”
Вовка шагнул вперед выставил два сложенных вместе кулака перед собой.
“Петька сейчас напорется на контрудар…”
Петька в последний момент шагнул в сторону, обошел Вовку сбоку и ткнул ему в бок кулаком.
“Неужели! — вздрогнула Варя. — Этот прием…”
Вовка заорал и побежал в сторону, сметенный невероятной мощью удара. Его впечатало в забор… он медленно сполз вниз и опустил голову на грудь.
“Это же…”
— Кулак, сминающий небо! — закричал Петька, хлопнул в ладони снова встал в стойку.
— Говори что знаешь, если не хочешь добавки, — сказала Варя.
Вовка хихикнул, потом поднял на них взгляд, оскалил большие, белые зубы и захохотал как безумный одну, две минуты… Смех оборвался. Вовка медленно поднялся и посмотрел на друзей глазами, полными безумия.
— Вы думали, этот жалкий примем школы Дракона оставит на мне царапину? — спросил он презрительно. — Я разрушил храм Воздуха! Я научился уничтожать таких как вы в первые дни этого мира!
Он снова встал в стойку “быка, рвущего ураган”. Потом раздвинул плечи пошире, поднял одну руку с бедра вперед…
“Это же…”
— Это невозможно! — сказал Петька. — Это невозможно! Все рукописи этой школы были утеряны!
— РЫВОК БЫКА-СКОРПИОНА-ХВАТАТЕЛЯ!
Вовка бросился вперед, схватил Петьку за ухо. Тот попытался отцепить пальцы противника, но Вовка второй рукой схватил Петьку за запястье.
— Поворот! — вскричал Вовка и скрутил ухо Петьки. Тот взвизгнул и опустился на колени.
— Сдаюсь! Сдаюсь!
— Не сдавайся! — закричала Варя и бросилась вперед. — Сушка смерти!
Она метко ударила в плечо Вовы. Тот поморщился от боли, но ухо Петьки не выпустил, отпустил его запястье и схватил Варю за ухо. Сильные пальцы сжали ухо. Глаза девочки наполнились слезами.
— Двойной поворот! — заорал он и скрутил ухо Вари. Правая сторона головы наполнилась резкой, ноющей болью, иссушающей сознание… в мыслях почему-то пропело: “Ощиете-е, ощиете-е…” Сдаваться Варя не желала, а потому нащупала мышцы на руке мучителя, ущипнула их и повернула.
— Контрповорот!..
Она услышала ругательства Вовки. Боль отпустила ухо. Петька тоже освободился.
— Бежим? — спросил он, потирая лиловое, распухшее ухо.
— Ни за что!
Она подбежала к забору в огород, схватила тяжелую лопату и выставила ее перед собой, как копье. Вовка нахмурился, бросился к бочке с водой и вытащил из-за нее грубо выструганный из доски меч.
— Я был к этому готов, — сказал он и бросился вперед с криком: “РААААСЕЕЕЕНГААААААН!” Где-то далеко и не взаправду поднялся и оборвался крик Вари. “Вот и все”, — подумала она и прыгнула вперед, выставив черенок лопаты горизонтально перед собой… Стук!.. Бледная муть летнего неба, удар, болью отдавшийся в плечах, и падение на пыльную землю…
— Варя, Варя, — прошептал кто-то. Варя открыла глаза и увидела бледное лицо Петьки и полное лицо черноглазой женщины.
— Где он?..
— Пошел в сарай навоз чистить, — сказал Петька.
— Устроили тут драку, — покачала головой женщина. — Варька, совсем сдурела? Вовка у меня же дурной, как теленок. Ну куда ты с ним?
— Мы играли…
— Ага, играли! Потом твоя бабушка мне голову оторвет! Вместе с моей матерью! Для того тебя сюда привезли, чтобы ты с этим дураком палками махала?..
Варя встала и отряхнулась. Двор, дом, сараи, все было таким же; где-то у будки пса было видно, как выбрасывает навоз Вовка. На крылечке дома Садиловых сидела полная женщина, баба Валя, и Петька сидел рядом с ней.
Странное подозрение закралось в душу Вари.
— А где вы были сегодня, вчера и позавчера примерно в восемь утра? — хищно спросила Варя.
— Я?.. — баба Валя вздохнула. — Вы что, опять в игры эти играете?
— Я не думаю, что баба Валя украла яйца, — сказал Петька.
— Не лезь, — сказала Варя. — Итак. Баба Валя?
— Да жрать я варила, — сказала баба Валя сердито. — А что?
— А то, что пропали яйца у нас из курятника.
— Ой ли? — вздохнула баба Валя. — Ну, послушай…
Она посмотрела по сторонам и подманила Варю пальцем. Девочка подошла поближе и склонила ухо.
— Смотри… говорят, у нас есть место, где скрываются воры… издавна… Воровское убежище, — дыхание бабы Вали пахло чем-то кислым и луком. — Попробуй посмотреть… подумать…
Варя напряглась. Впрочем, что-то такое она и подозревала. Баба Валя часто помогала ей в ее расследованиях и приключениях: вспомнить хотя бы дело о наркомане, когда Варя искала человека, что кидал шприцы с наркотиками в людей как метательные ножи — и так подсаживал их на эту дрянь.
— Спасибо, баба Валя. Мы вас не забудем!
— Ага. Кушать не хотите? Заходите да пообедайте.
Кушать они хотели и с аппетитом выхлебали по тарелке огненного борща, съели по два пирожка с картошкой и мясом, и умяли по куску пирога с малиновым вареньем и песочной посыпкой.
Отяжелевшие и ленивые, они вышли на крыльцо.
— Расследование… — сказал Петька.
— Не сейчас…
Дети прошли в заброшенный сад бабы Вали, там залезли на дерево, где прямо между ветвей была пристроена основа кровати с пружинами. Они легли на него и заснули… дул свежий ветерок, где-то гавкнул пес, шелестела листва… листва нежно гладила им руки.
Они проснулись бодрыми и довольными. Солнце чуть склонилось к закату и поубавило свою ярость; раскаленное небо остыло и подернулось синим.
— Я поняла, о каком месте говорила баба Валя! — сказала Варя. — Нам нужно пойти в Логово.
— Точно! Логово! — хлопнул себя по лбу Петька. — Как я не додумался!
Логовом они звали заброшенный дом напротив дома бабушки Вари. Он был пустынен, на его дворе росла густая зелень. Друзья частенько захаживали во двор заброшенного дома чтобы сорвать яблок, но соваться внутрь хаты боялись. Видимо, решила Варя, пришло время. Ради истины стоит и потерпеть.
Они перешли дорогу и перелезли через забор. Было так тихо, что хотелось прыгать и кричать во все горло.
Дети поднялись по скрипящему крыльцу и подошли к двери. Варя зачем-то приложила к нему ухо, но ничего не услышала.
— Ну…
Петька дернул дверь.
— Не поддается…
Они обошли дом. Почему-то здесь все звуки казались еще тише, как будто они попали в иной мир. В стеклах окон отражались дети: смуглый Петька и низенькая, коротковолосая Варя… Последнее окно было открыто.
— Айда сюда!
Они пролезли внутрь по очереди. Внутри пахло почти так же, как в курятнике, только недоставало запаха мокрой птицы.
— Это же как в ужастиках! — сказала Варя. — Отважные путники осмеливаются пройти до точки невозврата и потом… потом, э…
Девочка запуталась в словах и промолчала.
В комнатах не было мебели. В воздухе плясали пылинки, под крышей что-то скрипело.
В угловой комнате на полу лежал замызганный матрас. Рядом с ним стоял сундук.
— Сундук! — вскрикнула девочка.
Варя подбежала к сундуку и нащупала ключ в кармане. Странная тревога напала на нее, как будто вся ее жизнь готовила ее к этому.
Девочка вставила ключ в скважину с легким скрежетом.
Из сада донесся шум. Кто-то продирался сквозь заросли.
— Варя… — испуганно прошептал Петька.
— Ничего страшного, — сказала девочка. — Просто сосед идет.
Тут заскрежетал ключ в скважине входа в дом. Варя испугалась, но решила, что сначала узнает тайну сундука. Ей казалось, что внутри лежат украденные яйца. Какое это было бы облегчение!
Девочка повернула ключ и поняла, что он застрял на половине поворота.
— Петя…
Кто-то тяжелыми шагами шел в сторону их комнаты.
— Надо бежать!
Варя дернула ключ раз, другой, третий, поняла, что он застрял, что этот ключ не от этого сундука, и что человек уже зашел в комнату… Она повернулась и увидела, что Петька стоит у окна, а в проходе в комнату стоит высокий, горбатый человек в мешковатой одежде.
— А ну! — заорал он. — Па-адонки! Па-адонки, мать твою!
Варя завизжала и бросилась к окну.
— СТОЯТЬ БОЯТЬСЯ!
Петька пролез в окно; Варя бросилась следом и почувствовала на лодыжке сильную хватку твердых пальцев… человек затягивал назад, во всепожирающую и темную прохладу пустых комнат.
Петька вытащил водяной пистолет и выстрелил куда-то за спину Варе… человек взревел от боли. Пальцы разжались, и Варя вылезла из окна.
Они пулей вылетели из сада, перебежали дорогу, вбежали во двор и сели на лавочку у дома Вари тяжело дыша. Девочку колотило, легкие горели от бега… Там, где страшный незнакомец держал их за лодыжку, неприятно ныло. Синяки поставил, подумала Варя.
Они ничего не говорили, пока наконец девочка не сказала:
— Это странно… Неужели теория бабы Вали провалилась? Обычно ее информация отвечает действительной и бесповоротной… бесповоротной…
Она осеклась и не закончила.
—Я тоже удивлен, — сказал Петька. — Очередной след оборвался.
Тут из дома вышел дед и подозрительно посмотрел на детей. После он закурил, проковылял к лавочке и сел рядом.
— Вот что, — сказал он. — Вы ключ не находили?
— Какой ключ? — спросила Варя. Ее лицо похолодело.
— А такой ключ! От погреба уличного… — он махнул в сторону огорода. — Не видали? Сегодня потерял.
— То есть это не от сундука ключ был?
— Какого сундука?
Варя вздохнула и все рассказала деду.
Дед сначала отсмеялся, а потом сказал:
— Ну да ладно, ничего страшного… у меня запасной есть. А туда больше не ходите, там живет бомж. Вот он вас…
Дед ушел.
— Я проголодался, — сказал Петька, поглаживая живот. — Пойдем к бабе Вале чай пить?
— Да! — вспомнила Варя. — Я и забыла. Бабушка сказала мне ужинать у бабы Вали сегодня. Пойдем.
Они пошли к бабе Вале.
Там уже сидела баба Вари и играла с бабой Валей в карты. Вовка сидел рядом с ними, пил чай и вертел в руках новый игрушечный пистолет с пульками.
Мир за окном налился красным и оранжевым. Солнце тонуло в розоватой кайме горизонта; скоро пойдут по дорогам мычащие коровы…
— Наливайте, наливайте чай, дети, — громко сказала баба Валя, оторвавшись от карт. — Вон пирожков я напекла, ешьте.
Там же сидел и пил чай ее муж, большой, крепкий дядя Ваня, отец Вовы.
Чай был сладкий, пирожки горячие, вкусные: с яйцом и луком, с картошкой, с мясом, с потрошками. Но когда баба Валя громко сказала: “Опять я дурой осталась!”, Варю пронзила страшная догадка… она позвала Петьку за собой. Он нехотя оторвался от пирожков и вышел за ней в коридор.
Вовка вышел следом, но они его прогнали.
— Ты понимаешь, что произошло? — спросила Варя.
— Что?
— Яйца. Дед украл яйца.
— Чего? Быть такого не может!
— Может, может! Сам посуди… Яйца пропадают… он теряет там ключ. А что он вообще делает там?
Петька почесал лоб.
— Идет домой?..
— Ага, ему с его ногами! Проще через двор идти. Яйца он никогда не собирает почти. Ну зачем ему идти там, объясни?
Петька тяжело вздохнул.
— Можем пойти его и спросить…
— Что ты спросишь?..
Тут хлопнула входная дверь. Они обернулись и увидели деда. Он шел, ковыляя, и чесал небритую щеку.
— Чего тут встали? — спросил дед.
Варя попыталась сказать что-то, но в итоге грохнула:
— Ты воруешь яйца!
Дед нахмурился:
— Я! Да с чего мне их воровать! Тоже мне внучка!
— А почему ты ключ там оставил?
— Как почему! Я, думаешь, не беспокоюсь за курей? Что у них яиц нет?
Варя вздохнула. Она поняла, что больше ей нечего было предъявить.
— Ну, не расстраивайся. Я вот подумал, может, просто не везет нам. Бывает такое у курей. Пойдем чай пить. Я все хотел в дурака обыграть их…
Они прошли на кухню, где бабушки как раз доигрывали партию. За окном посинело, потемнело, застрекотало сверчками и зажглось фонарями.
— Ну, налетело! Что, дома нету чая? — сварливо сказала баба Валя.
— А ты не болтай, а чай грей!
— Ну, ну… давайте в зал, Вовка вам стол поставит… Вовка! А ну хватит сидеть! Марш!
— Да, баб…
— А ты, Варечка, иди тоже, попьешь чаечка, я конфет достану, — засюсюкала баба Валя. — Телевизор включите.
Все прошли в зал, старики сели на диван, а Варя, Петька и Вовка на стулья.
Тут Варя посмотрела на лица вокруг, о чем-то задумалось и лицо ее посветлело.
— А ну! — сказала она громко. — Всем сидеть на месте!
Она встала, прошли к телевизору и сделала его потише.
Бабушка нахмурилась, баба Валя заулыбалась, Вовка и Петька непонимающе переглянулись, лицо деда и деда Вани ничего не выражало. — Последние три дня, — начала Варя, — в курятнике гражданки Зоевой происходили странные вещи, а именно: курицы перестали нести яйца… или, что мне кажется, кто-то стал их воровать! И я, выпивая этот вкусный чай, пришла к выводу, кто это делал. И все куда драматичнее! Вор находится в этой самой комнате!
Она задрала палец вверх.
Все почему-то посмотрели друг на друга; дед усмехнулся и начал говорить:
— Да, но…
— А именно! — сказала громко Варя, и голос ее дал петуха. — Позвольте восстановить всю цепочку. Последние три дня: четвертого, пятого, шестого июля пропадали яйца… гражданин Зоев, — Варя показала на деда. — Говорил, что не имеет отношения к пропаже яиц. Однако был найден его ключ… Вы этого не отрицаете, Зоев?
Взрослым стало немного скучно. Дед жевал пирожок и поэтому он сказал невнятно:
— Я же говорил, это от чердака.
— Да, но что вы делали внутри? Впрочем, об этом потом… или не потом? Это неважно, короче! Ключ действительно от чердака. Гражданка баба Валя (Варя не знала ее фамилии.) сообщила нам о подозрительной активности в заброшенном доме напротив. Мы с Петром проверили дом…
— Вы что, залезли в заброшку?! — всплеснула руками бабушка. Варе стало жарко, она кашлянула и не стала отвечать на вопрос.
— И… ключ не подходил под сундук внутри. Это подтверждает две вещи: подозрительный гражданин в заброшенном доме НЕ виноват в краже яиц, и ключ, вероятно, не от того замка, а это значит, что… Что бы это могло значить…
— Потом мы вернулись! — помог Петька.
— Да! Мы вернулись, и мы пришли сюда, и, и… увидели, как Вовка играет с новым пистолетом. С пульками! Гражданка баба Валя, вы знаете, откуда он у него?
— Нет, дорогая.
— Вот именно! Он скорее всего был куплен на деньги, вырученные с продажи яиц! Пять тенге штука!
— Я сдал металлолом! — сказал Вовка и хрустнул кулаками. — Зачем мне твои яйца?
— Ага! Но сегодня же, в разговоре с гражданином Петром, гражданин Петр сказал, что Дулат уехал в город. Некому сдавать металлолом!
Петька кивнул. Варя обвела всех счастливыми глазами. Взрослые не выглядели впечатленными — дед и дядя Ваня так же жевали пирожки, бабушка пила чай, только баба Валя улыбалась. Бедная, подумала Варя, она вырастила преступника.
— Дак, Варя, — сказал Вовка. — Я металлолом сдал еще неделю назад. И пистолет купил тогда же.
Варя сглотнула.
— Д-да? — сказала она. — Я, эм…
Дядя Ваня добродушно рассмеялся.
— Ну ты хватила, Варя. А я почти поверил.
Варя повесила нос. Она шлепнулась на стул и уткнула взгляд в коленки… потом подняла его и осмотрела лица за столом.
— Ладно тебе, — подмигнул дядя Ваня. — Садись, садись, найдешь еще вора.
— Все равно, хорошо постарались, — сказала баба Валя. — А Вовке завтра задам! Может, пистолет он и не воровал, но наверняка накуролесил где-то.
— Все равно! — сказала Варя. — Прости, Вовка! Прости!
Мальчик приставил пистолет ко лбу девочи и нажал на спусковой крючок. Варя ойкнула; в дуле что-то щелкнуло, лоб Вари пощекотала струя воздуха…
— Теперь прощаю, — сказал Вовка.
Они сели и принялись еще пить чай, играть в карты. Деда Ваня и дед Вари сели отдельно и негромко говорили о лошадях, сене, ценах на дрова; баба Валя и баба Вари говорили о какой-то нехорошей семье, живущей на другой улице… Вовка, Варя и Петька смотрели в телевизор, сытые и усталые.
Тут в комнату зашла тетя Рита, мама Петьки. В руках она держала торт.
— Вот, — сказала она и поставила его на стол. — Держите.
— Варя, — сказала улыбающаяся бабушка. — Яйцами мы частично заплатили за торт. Сегодня последний день твой у нас, мы очень будем скучать и вот будем есть торт.
Варя опешила; ей было приятно, она удивилась, и почему-то было стыдно, будто все внимание от этих любящих и любимых лиц за столом она не заслужила, ведь она всего лишь маленькая девочка.
— Я, я, я так и думала, — сказала Варя слабым голосом. — Да. Это была вторая теория.
Дядя Ваня громко, раскатисто захохотал.
— Так, хватит ваших расследований, — сказала баба Валя строго и принялась нарезать торт, — садитесь…
За окном разлились бледные сумерки, и Вовка включил свет.
Все сели, разлили чай, раздали куски торта. Варя посмотрела на бронзовые, улыбающиеся лица бабушки, дедушки, деда Вани, бабы Вали, Петьки, тети Риты… тут ее что-то укололо, стало узко в горле — грусть подступила… завтра — прощай деревня, пыльные дороги, солнце и сады, прощай Петька — на целый год! — и ей захотелось как-то это выразить…
Она повернулась к своему другу и открыла рот; Петька был взъерошенный и счастливый, с мазком жирного крема на щеке.
— Ешь, ешь, — сказал он. — Ешь торт. Моя мама испекла!
Тоска мгновенно пропала из груди и горла. Варя откусила торт — торт был восхитительным — и забыла про отъезд. Это будет завтра, потом — а значит никогда.