Мы встретились совершенно случайно. Я — немолодой уже и повидавший виды, да с непростым характером, отпугивающим людей. Она — юная, свободная, страстная.

Мы долго обнимались, обжимались, радовались и целовались, но в итоге всё же решили, что нам не по пути. Ну как не по пути — за ней пришёл её Герцог, за мною — моя Баронесса. Верность и честь определяли наши жизни, и лишь случайно мы сошлись на короткое мгновение...

Наше прощание было коротким и грустным, наполненным болью и страданием. Больше мы и не общались, лишь периодически, в королевском парке мы проходили по параллельным дорожкам, залитым новомодным асфальтом. Эти дорожки были превосходной метафорой нашего решения, нашей новой жизни — мы не пересекались вообще никак.

На самом деле, я хотел остаться с ней, ну, или хотел, чтобы она осталась со мной. Однако, не смог — мешал пресловутый дефект речи, который я получил в результате травмы случайно во время охоты. Если бы меня заштопали вовремя, если бы мне тогда выделили врача... Но я был всего лишь жалким клоуном.

Дефект речи не мешал мне быть клоуном, и я был отличным клоуном. Из-за дефекта речи я издавал самые разные звуки. Мой рот сам, случайно, подбирал, что именно будет вырываться из глотки. Правда, работал я на узкую аудиторию. На очень узкую аудиторию.

Но я всё равно ушёл в работу с головой. Меня наряжали в самые разные наряды, а Баронесса всегда хлопала, всегда веселилась. Баронесса любила меня, но странною, извращённую любовью. Иначе, зачем Баронесса бы придумала мне такое развлечение по вечерам? Я — жалкий клоун с дефектом речи, призванный веселить единственного зрителя тем, что случайно произношу разные слова.

А потом она пропала. Как я это понял? Просто по параллельной дорожке прошёл её Герцог. Рядом с ним не было её... Увидев нас, Герцог подошёл и поздоровался, а затем, немного поколебавшись, обратился:

— Я потерял её, и не знаю, как найти. Детективы не берутся за эту работу.

— Я помогу вам, — ответила моя Баронесса, которая всегда любила читать детективы. — Мы найдём её, правда?

Последнее она сказала, обратившись уже ко мне. Тогда мы стали искать зацепки. Мы обыскали дом Герцога, тщательно проверили её спальню, украшенную аккуратной красной кроваткой с балдахином. Но там не оказалось ничего.

Она пропала в лесу, сказал Герцог. И мы пошли в лес. Я рыскал по нему, как гончая, как терьер, выискивая добычу, пытаясь найти любой след, любой намёк, любого свидетеля.

И я нашёл. Случайно нашёл их. Их было трое — здоровенные бугаи из тех, с кем не стоит связываться по ночам. В отличие от них я был жителем города, я был неженкой, да ещё и с дефектом речи. Однако, я сумел объясниться. Взглядом, жестом. Они поняли меня и проводили к приметной кривой иве. Под ивой я случайно обнаружил ленточку.

Это была её ленточка, розовая с синим орнаментом, она любила подвязывать её, считая, что это делает её красивой.

По этой ленточке я понял, что она уже мертва. Но почему? Как? Не могла же она умереть случайно? Кто-то убил, но кто и как это связано с деревом? Я стал искать следы и зацепки и заметил вскопанную под деревом землю.

Подцепил землю, оторвал краешек дёрна и увидел его. Трюфель. Боже, ну и что? Как трюфель мог быть связан с её убийством. Побродив вокруг, я нашёл ещё множество трюфелей.

Возвращаясь к Герцогу и Баронессе, я долго думал, как трюфель мог быть связан с её смертью. И не нашёл никакого ответа, пока не увидел глаза Герцога.

И тогда я всё понял. Случайно просто всё сложилось в моей голове. И он понял, что я понял.

Я рванулся, но не успел, Герцог оказался проворнее. Он схватил меня и прижал к земле. Я повернул взгляд к Баронессе и вместо обычной любви увидел холод льда. Ей больше был не нужен её неверный маленький клоун с дефектом речи.

***

— Вы знали, что мы живём на Планете Грибов? — герцог Берроуз обратился к баронессе Де ла Труа.

— На планете грибов?

— Нет, на Планете Грибов, — засмеялся он. — Мой большой друг, Карл Линней, говорит, что случайно открыл, будто грибы образуют гигантские грибницы, и возможно, это самые большие существа на планете. А это значит, что наша планета — это Планета Грибов. Грибы — это удивительные и полезные организмы, я вам про них расскажу. Правда, он не уверен, стоит ли это публиковать — времена сейчас неспокойные.

— Мы живём на Планете Грибов, — баронесса отпила вина из бокала. — Вы, герцог, безумный человек, но мне нравится ваша решительность. Да и грибочки у вашей поварихи отличные получились.

— А вы попробуйте свининку, — он улыбнулся. — Под трюфелями знатно получилась. Случайно трюфели нашли, но сразу подумал о свинине. И вы представляете, на рынке нет свинины! Во всём городе было не сыскать! Ну вот я и решил... Рад, что вы ко мне присоединились. Думаю, эти домашние свинки бесподобны.

Стол украшали два больших блюда с целоприготовленными маленькими домашними свинками. Баронесса достала из сумки шутовской красный нос и аккуратно надела его на пятачок одной из свинок.

— А это зачем? — поднял брови Берроуз. — Вы, случайно, не хотите этим выразить бренность бытия?

— Просто не люблю изменников.